— Рик, перестань, прошу тебя. Ты поранишься… Смотри, ты вся мокрая и холодная… Зачем нужно было убегать босиком по камням?
— Смеёшься?! — истерично вскрикнула девушка в ответ на успокаивающий и тревожный голос парня. — Идиот, убери от меня свои руки!
— Хорошо. Хорошо, я тебя отпускаю. Всё. Только прошу тебя, никуда не убегай. — и он медленно разжал объятия, демонстративно поднимая руки вверх, чтоб она видела, что он больше не опасен.
— Ты рехнулся? — чуть отдышавшись, халисийка сделала пару шагов назад и обхватила себя за плечи. — Что ты наделал?
— Я же сказал, что могу всё объяснить. Если бы ты послушала меня…
— ЗАТКНИСЬ. Верни меня обратно, немедленно.
— Давай поговорим дома.
— Дома? Я не переступлю порог твоего дома! Так и знай. Как тебе не стыдно похищать меня, когда даже халисийцы осведомлены о твоей свадьбе?
— Что? — на лице молодого горца появилось такое искреннее недоумение, что девушка аж задохнулась от гнева. — О какой свадьбе ты говоришь?
— Какая же ты сволочь… — Рика мерзко усмехнулась и, развернувшись, побежала было дальше, если бы Дан не успел снова перехватить её, на этот раз, сжимая руками мокрые плечи.
— Стой. Рика…
— Не смей меня трогать! Это отвратительно. — халисийка попыталась его ударить, но Дан увернулся и сам врезался плечом в огромный выступ скалы, схватился за ушибленное плечо и болезненно зашипел.
— Сколько по-твоему у моего отца сыновей? — наконец-то он смог перекричать её.
Рика подозрительно замерла и притихла.
— Ну и сколько? — прошептала, видимо, охрипла от криков.
— Семеро. И ещё две дочери.
— Т-ты никогда не рассказывал…
— Ты никогда не говорила, что хочешь узнать меня. А я не привык навязываться.
— Хм, да уж… Ты самый ненавязчивый человек в этом мире! — съязвила Рика.
Между ними обосновалось хрупкое перемирие. Рика беспомощно, но внимательно осматривалась, а он думал, как бы вернуть её в более тёплое и безопасное место.
— Я принёс тебе завтрак в комнату. Наверное, он ещё не остыл.
Халисийка глянула на него с угрозой.
— Ты почти до крови стёрла ноги, надо их смазать лечебным гелем. — обратив внимание на посиневшие от холода и ран стопы девушки, Дан подошёл к ней и, заискивающе вглядываясь в горящие огнём глаза, тихим голосом предложил: — Давай я донесу тебя на руках!
***
— Ты сделал это сам? — голос Рики прозвучал так внезапно и громко, что Дан чуть не выронил поднос из рук.
— Сделал что? — не понимал он, аккуратно располагая посуду с завтраком перед девушкой.
Халисийка не позволила нести себя. Она добралась до места своего временного заточения самостоятельно, так что парню оставалось только плестись позади неё. Войдя обратно в комнату, Рика села на мягкий диван и нахмурено наблюдала за хозяином этого помещения.
— Украл меня. Сам или попросил кого-то? Если я узнаю, что кто-нибудь прикасался ко мне…
— Нет. Никто.
— Ты с ума сошёл. — Рика раздражённо вздохнула.
— Знаю, знаю… Потом будешь кричать и ругаться, сначала поешь.
— Не думай, что задобришь меня похлёбкой! Когда Сонан узнает о твоей выходке, тарийцам придётся несладко. Ты знаешь, что похищение — это тяжёлое преступление для халисийцев. Только из-за того, что ты помогал нам выживать и бороться с Родероном, я не стану жаловаться. Поем и ты выведешь меня отсюда. Дорогу до лагеря я, так уж и быть, найду сама.
Рика приступила к завтраку, немного успокоившись, но Дан как-то странно помрачнел и опустил голову. Такое поведение озадачило девушку.
— В чём дело?
— Прости… Я не могу тебя отпустить.
— Ты рехнулся? — девушка чуть наклонилась над столом, недоумевая. — Но ты не можешь меня удерживать здесь…
— Я не хотел, чтобы всё так…получилось. Прости, пожалуйста. — покаянный взгляд и виноватый голос парня ничуть не тронули халисийку. Она взвилась, вскочила на ноги. Стала похожа на разъярённую львицу.