Лорды Даврон Рэйсан и Эдгар Харисс в сопровождении начальника тюрьмы и главного помощника стояли поодаль и наблюдали за пленниками, которые стояли с твёрдыми взглядами и расправленными плечами. Каждый халисиец являл собой силу духа и образец непоколебимости. Это неимоверно раздражало родеронцев.
- Стоят и не шевелятся, твари. - злобно выплюнул лорд Харисс. Он считал свои причины ненавидеть халисийцев особенно важными. Его дочь Кара погибла, когда его план по уничтожению халисийцев только начал осуществляться. Три года прошло с того рокового дня, а он всё ещё пытался заглушить ненависть. Теперь он властной походкой двинулся в сторону пленных, а за своим лордом отправились трое войнов.
Подходя к первому халисийцу и видя у того в глазах ненависть вперемешку с бессилием, лорд довольно ухмыльнулся. Что ж, они вероятно догадываются, что конец уже совсем близко. Молодой воин был высоким и статным, но на его левой руке распласталось кровавое месиво. Воин был сильно ранен, но держался так гордо, что можно было позавидовать.
- Имя. - коротко потребовал лорд. Молодой халисиец сверкнул злостным взглядом и продолжил упорно молчать. Тогда лорд протянул руку и грубо сжал пальцами раненное предплечье халисийца. Молодой воин сильно вздрогнул, стиснул зубы и часто задышал.
- Имя! Назови имя. - вновь потребовал лорд Харисс. Халисиец зашипел и поднял на него красные от напряжения глаза.
- Халисийцам скоро придёт конец! Мы уже показали вам, что сопротивляться теперь бессмысленно. Родерон - могучая держава. Мы раздавим вас, как поганых полевых крыс. В связи с этим, я предлагаю покориться добровольно... - мстительно заявил лорд, ожидая от молодого война страха и падения духа. Однако, тот даже бровью не повёл.
- Если не покоришься, то незамедлительно умрёшь! - пригрозил Харисс и взглядом велел своему войну вынуть из ножн меч.
- А сейчас на колени! Живо!
Напряжение возросло в тысячу раз. Молодой халисиец со злостью и обидой смотрел на этот злополучный меч в руке родеронца и чувствовал, что желание жить и жар из-за ранения вот-вот победят в нём любые принципы и древние традиции. Он плохо стоял на ногах и понимал, что потеря сознание всё равно свалит его на землю.
- Да будь ты проклят под этим небом, изверг! - вдруг раздался сердитый женский голос. Лорд, как и многие другие люди повернули головы и посмотрели на халисийскую девушку.
- С тобой я разберусь позже. Но, лучше тебе прямо сейчас заткнуться, грязная девка! - угрюмо произнёс лорд. Пока он злобно смотрел на Рику, халисиец скрипя душой, всё таки опустился на колени. Первая победа родеронского лорда. А остальные пленники серьёзно забеспокоились.
Харисс перевёл заинтересованный взгляд дальше и его внимание привлекло знакомое лицо. Он подходил медленно и властно, не переставая усмехаться своей удачи. Лорд просто не мог до конца поверить в то, что видит собственными глазами. Сонан исподлобья глянул на приближающегося врага, внутри напрягаясь, но внешне оставаясь совершенно безмятежным. Не подходящие время, чтобы падать духом.
- Сонан Рей...- удовлетворённо протянул лорд, кажется впервые за последние годы он улыбался так искренне и ощущал себя победителем. Халисиец смотрел на него строго и собрано, в глазах его янтарных не было страха, а только лишь понимание всей ситуации, распределение сил и тихая, затаёная злость.
- Я долго ждал этого дня. - с восхищением прошептал лорд, - Ты не представляешь как долго я мечтал поквитаться с тобой. И вот пришло время... Смотри, всего три года миновало, а ты уже в таком плачевном положении. Твоё поселение уничтоженно, а соплеменники трусливо ударились в бега. Не пройдет и нескольких месяцев, как Родерон нагонит их и сотрёт с лица земли. А ты думал, что я забуду то, что ты сделал. Смерть моей единственной дочери лежит на твоей совести. Но, по приказу нашей королевы, мы очистим землю от этой нечести! Каждый варвар и дикарь либо покорится власти государства и даст клятву верности нашей королеве, либо умрёт. Ну так что, Сонан Рей? Что изберёшь ты? Жизнь или смерть? Если, конечно, не хочешь, чтобы тебя повесили, повторяться не буду! - гордо высказался лорд.
Сонан упрямо смотрел ему в глаза и, так же не отводя взгляда и не опуская плеч, отрицательно покачал головой. Конечно, он знал, что скорее всего его ждёт смерть. Но, уж лучше он умрёт, как свободный воин, не желающий унижаться, чем будет пресмыкаться перед врагом своего народа и теми, кто убил его семью.