– Эль-Тарайа, – хрипловато сказал Арманхан. – Его звать Эль-Тарайа.
Услышав свое имя, конь взметнул хвостом и еще выше поднял голову. «Хвастун!» – подумала принцесса. Конь только делал вид, что не замечает людей. Точно услышав принцессу, он вдруг покосился на нее задорным глазом и чуть ли не подмигнул. Принцесса едва заметно скорчила коню рожицу и отвернулась. Ниса по-прежнему придерживала Арманхана и на принцессу не смотрела. Среди общего восхищения принцесса вдруг почувствовала усталость. Настроение шло вниз.
Неожиданно во втором ряду, за Нисой, принцесса увидела Клифа, сына королевского конюха, с которым она разделила немало детских игр и конных прогулок. Принцесса посмотрела на Эль-Тарайю.
– Ваше Сиятельство, – услышала она свой голос, к собственному удивлению, – позволено ли будет спросить, сколько стоит этот чудесный конь?
– Прошу простить мою дочь, – сразу сказал король Эннер, но посол перебил его.
– Это несложный вопрос! – сказал Маарон и повернулся к принцессе. – Этот конь не стоит ничего.
От неожиданности наступила тишина.
– Дар нашего повелителя нельзя продать или подарить кому-то еще. Это будет преступным неуважением! – и посол склонил голову, видимо, перед величием далекого дарителя.
– Я была бы счастлива опробовать коня на небольшой прогулке, – не унималась принцесса. – Надеюсь, это не будет сочтено за неуважение?
Посол помолчал, потом слегка покачал головой. Однако сказать он ничего не успел.
– Пускай ехать! – сказал Арманхан, и все посмотрели на него. – Это подарок для меня. И я разрешать!
Арманхан отклонил голову назад и смотрел на принцессу как будто свысока, с не очень понятным прищуром. Пока принцесса пыталась сообразить, что бы это могло значить, Арманхан вдруг глянул на вечернее солнце и повторил:
– Я разрешать! – он опустил глаза на Нису и похлопал ее по руке. – Я оставить заложник!
Все вежливо посмеялись. Посол пошевелил губами, но, ничего не сказав, только снова склонил голову.
Прошло совсем немного времени, ровно столько, сколько нужно приличной принцессе для того, чтобы переодеться в костюм для верховой езды. Успели оседлать Эль-Тарайю и еще пять лошадей, собрать двух стражников короля и двух хаарданцев для сопровождения – этого конкретного коня, может, и нельзя было продавать, но вообще представитель азгорской породы стоил, как половина королевского замка. На пятой лошади разместился Клиф, который так восхищался Эль-Тарайей, что даже на всякий случай умылся. И лошади, и люди всего пару раз успели подумать: «И долго нам еще тут стоять?», а принцесса уже появилась из-за полога своего шатра. Ей помогли подняться в седло, и кавалькада тронулась в путь.
Невесомой походка Эль-Тарайи казалась не только со стороны. Принцесса не могла не оценить, как плавно конь нес ее над луговой травой, а позже над ухабами полудороги-полутропинки, широко огибающей луг по окрестному лесу.
Клиф, едущий рядом, раз в четыре шага интересовался: «Нравится? Как он на ходу? Ведь правда красавец?» Ему казалось, что принцесса не так рада, как должна была бы быть. И ему казалось правильно.
Удивительным образом принцесса была раздосадована поведением Нисы. Это было глупо, и от этого было еще досаднее. Ну состроила она глазки посольскому сынку, и что? Не уедет же она с ним в Хаардан… какой там женой? Восемнадцатой? Тем не менее была в глазах Нисы нота, которая придавала забавному флирту оттенок настоящей увлеченности. «Предательница!» – хмыкнула принцесса, хотя и не была вполне с собой согласна.
– Ты чувствуешь? Чувствуешь? – снова спросил Клиф.
Принцесса рассеянно посмотрела на него. Позади пыхтели и гремели копытами лошади охранников. Принцесса вдруг всем телом заметила, как дышит и волнуется под ней сдержанная мощь огромного животного. Не успев сообразить, что делает, она наклонилась вперед, привстала в стременах и встряхнула поводья.
Эль-Тарайа, не меняя ритма, двинулся вперед. Ничего не изменилось, он просто неумолимо набирал скорость. Было ясно, что ему уже надоела мерная ходьба, и он очень рад этой пробежке. Сзади послышался хриплый хаарданский окрик. Судя по шуму, всадники понукали своих лошадей в попытке догнать принцессу. Ровно с тем же успехом они могли бежать пешком или вовсе стоять на месте. Азгорский скакун с легкой ношей, а принцесса хотела бы думать о себе именно так, был недосягаем. Последнее, что слышала принцесса, был затихающий голос Клифа:
– Высочество… Лина… жди…
В медленно сгущающихся сумерках навстречу бесшумно мчались ветви, почти цепляя принцессу за волосы. Она склонилась к горячей шее коня, и казалось, что она действительно летит над дорогой. Сопровождение осталось уже за целой чередой поворотов, когда принцесса вдруг потянула поводья и опустилась в седло. Эль-Тарайа послушно замедлил бег и с оттенком сожаления пошел шагом.