Позади была одна тысяча шестьдесят три дня войны, но, как оказалось, худшее еще было впереди. Наступила зима, самая суровая из всех предыдущих. Транспорт не работал, реки и каналы замерзли, были остановлены и без того скудные поступления еды и топлива. Голландия была обречена на голодную и холодную смерть.
Новый 1945 год принес в город эпидемию туберкулеза, по улицам тянулись похоронные процессии. Случалось, что в гроб клали по нескольку человек. Нацисты разъезжали по улицам в щегольских машинах, патрулировали улицы. Ходить по городу было небезопасно: завидев молодых людей, немцы их арестовывали, везли в гестапо. Оттуда, как правило, не возвращались…
В один из холодных январских дней, закутавшись в просторное пальто матери, Одри пошла по ее поручению. Как только она завернула за угол, перед ней вырос вооруженный автоматом немецкий солдат, который выстроил пятерых девушек лицом к стене. Он приказал Одри присоединиться к ним, сказав, что скоро за ними приедет грузовик и отвезет их в гестапо. Одри, моментально оценив ситуацию, поняла, что единственный выход – это побег. Улучив момент, когда солдат опустил ружье прикуривая сигарету, она с быстротой молнии рванулась и, повернув за угол, помчалась по пустынной улице. Увидев подвал разрушенного дома, Одри проскользнула туда и притаилась. Она решила дождаться темноты и потом осторожно выбраться наружу. К счастью, уходя из дома, Одри взяла с собой горбушку горохового хлеба и небольшую бутылку с водой. Уставшая и измученная, укутавшись в пальто, Одри заснула. Очнувшись, она потеряла счет времени. Сколько дней или ночей она провела в подвале заброшенного дома – девочка не знала. Когда она выбралась наружу – была ночь… Когда баронесса Элла увидела свою дочь, она чуть не лишилась чувств, ведь она была уверена, что и Одри постигла участь Яна, что ее забрали гестаповцы.
1 мая немецкое радио принесло потрясающую новость: рейхсфюрер умер на служебном посту, однако спустя некоторое время английская радиостанция ВВС сообщила, что Гитлер покончил жизнь самоубийством. 4 мая – день 16-летия Одри Хепберн стал днем освобождения Голландии. Самое сладкое слово – это слово «свобода». «Мы все совершенно сошли с ума от счастья, мы танцевали на улицах, обнимались, мы были счастливы, что остались живы. Война научила нас многому – мы поняли, что такое жизнь, поняли, что человек в состоянии вынести намного больше, чем это кажется. Мы запомнили навсегда, что такое фашизм. Это намного страшнее, чем вы можете представить. Я выжила и поняла, что человеческие отношения – самая важная вещь в мире, намного важнее, чем богатство, роскошь, карьера», это слова Одри Хепберн.
БАЛЕРИНА ОДРИ
Ко времени окончания войны Одри была похожа на призрак. Анемичная, болезненно тоненькая, она напоминала слабую травинку, но, несмотря на это, ее главной мечтой был балет. После провозглашения победы в Голландию хлынули посылки с едой, вкусными, давно забытыми вещами, одеялами – Организация Объединенных Наций, Красный Крест помогали пережившим войну.
Одри Хепберн вспоминала, как она могла за один присест съесть банку сгущенного молока – казалось, нет ничего на свете вкуснее! Она немножко поправилась, появился вкус к жизни, и самое главное – Одри начала танцевать. Балет – вот что было ее главной мечтой, она представляла себя на сцене, танцующей партию Жизель. О, как бы она была хороша в длинной балетной пачке. Девочка становилась на носочки и повторяла все, чему ее учили до начала войны.
Баронесса понимала, что жить в разрушенном Арнхеме далее невозможно, и они с Одри переехали в Амстердам, где Элле пришлось сменить несколько работ, прежде чем она стала работать в цветочном магазине. Одри мечтала учиться балету, а это стоило немалых денег. Ее педагогом стала прекрасная балерина Соня Гэскелл, которая в свое время брала уроки у известной русской танцовщицы Любови Егоровой. Соня была очень требовательным педагогом, и Одри стала ее любимой ученицей. В мае 1946 года состоялся концерт учеников Сони Гэскелл, Одри заметили, и в газете Algemeen Handelsblad появилась небольшая заметка об этом событии. Было написано, что «молодая балерина Одри Хепберн, несомненно, талантлива». Так впервые в прессе появилось профессиональное имя будущей кинозвезды.