— Скажи мне, что для тебя важнее: благополучие семьи или твои амбиций? — Грегори говорил очень тихо, не сводя с Адама тяжелого взгляда. — Своими неумелыми выходками ты запустил цепную реакцию, которая коснулась не только нас, Адам. Неизвестно, скольких еще жизней коснется. Рэйчел погибла. Эванс осталась без работы, и это не самое страшное. Намного страшнее видится ее месть, если она прознает, чьх рук дело ее увольнение, — закончил он, и Адам задумался.
— Рид поверила мне. Она сделала все, как я и предполагал: избавилась от подружки Формана, и я прибрал Эванс к рукам, — он повернулся к отцу спиной, показывая, что не намерен больше возвращаться к этому разговору. Адам все контролировал: и тогда, и, уж тем более — сейчас. Эванс заняла место Лиама. Семья вне опасности. Чего еще можно было желать?
— Сделав из матери Николаса ручную фурию? — отец же продолжал давить, будто выбор Адама не до конца оказался оправдан. Он без нужды никогда не бередил душевные раны сына. Адам с легкостью делал это сам:
— Мне нужно в старый город, — и слишком поспешно объявил о намерениях.
— Думаешь, представители уличных трущоб оценят твой костюм по достоинству? — настрой Адама насторожил отца.
— Сейчас я думаю о приличной порции виски и длинноногой красотке на коленях, — Адам мечтательно закатил глаза, отыгрываясь на отце за вытрепанные заботой нервы, и злил на прощанье.
— Скрасишь остаток ночи в объятиях очередной прекрасной незнакомки? — Грегори не поддался на провокацию и делал вид, что все шло своим чередом.
— Почти, — интриговал Адам. — Это не незнакомка, а вполне конкретная личность, — от слов и холодного тона Грегори остолбенел.
— Прихватишь розы? — он постарался говорить без осуждения.
— Наличные, — конкретезировал Адам, — я задолжал кое-кому танец.
В троекратном размере
Клокотавшее чувство в груди, что жгло каленым железом после разговора с отцом, никак не унималось. Адам направился по единственному пришедшему на ум адресу в поисках опровержений его вины. После сунутой вышибале на face-контроле сотни вопросов к нему не возникло.
«Черри-бомб», — брошено администратору, и Адама оставили ждать в комнате с тусклым красноватым освещением. «Курица или яйцо?» — пронеслось в голове, пока он прикрыл глаза и пытался устаканить мысли. Перекинув пальто через спинку дивана, Адам сидел почти в полной темноте в комнате с приглушенным светом. Различить детали его внешности было практически невозможно. Единственное, что можно сосчитать: от клиента разило деньгами. Костюм сшит на заказ и сидел безупречно. Половину лица скрывал кашемировый шарф. Все угольно-черное, будто он в трауре. Задумываться о личности клиента никто не станет. Многие частенько сохраняли инкогнито, приходя сюда.
— Привет, милый, звал меня? — пропела танцовщица фальшиво-приторным голосом.
Пришлось прикусить язык и спрятать сарказм, стоило мелодичному голосу разлиться в тесном пространстве. Адаму потребовалось время обдумать действия и слова. Он опасался спугнуть информатора, припоминая, что знакомство с Черри-бомб прошло не совсем гладко. Пока он выстраивал линию поведения, она уже приступила к работе: включила музыку и подошла.
— Станцуйте для меня, — бархатным голосом попросил он, будто бы рядовой клиент.
Хмыкнув под нос, Черри замялась, но все же попыталась привлечь его внимание, по какой-то причине сосредоточенное не на ней: качнула бедрами в такт музыке. Адам поднял глаза и обратил на танцовщицу взгляд. Он все еще оставался чересчур задумчивым для того, кто пришел за приватом. Привлекательности Черри-бомб нельзя не отметить. Слава шла впереди нее. Танцовщица снискала популярность среди определенных кругов. За приват в ее исполнение платили в тройном размере, но Адам пришел сюда не за этим и на мгновение пожалел. Он тут же отчитал себя, что отвлекся на внешность Черри и сильно ущипнул себя до красноватого следа на руке.
— Ждешь танец, верно? — звучало с подозрением, что очень удивило. Зачем заказывать приват, когда тебя повторно просят подтвердить заказ?
— Верно. Я так и сказал, — стоило вспомнить истинную причину, по которой Адам здесь, голос стал резким.
Черри приблизилась вплотную. Ларссона окутал запах черной ванили. Он сидел неподвижно – не мог подобрать оптимальную модель поведения. Не секрет, как следовало вести себя, придя за танцем, но, черт возьми, в сотый раз – он здесь не за этим. Ему нужна информация из конфиденциального источника, а не ерзанье по коленям аппетитных форм. Очень аппетитных, если разговор шел о мисс Форман. Адам решил не торопить события: не выдавать себя слишком скоро и предварительно усыпить бдительность информатора. Постарался сосредоточиться на деле, но прошедший разговор об Эванс слишком сильно задел. Ларссон никогда бы не подумал, что эта тень в сером пальто могла стать настолько важной в его планах. Во время их последнего общения Адам позволил себе намного больше, чем следовало. Вернее, оправдывал себя, тем, что все делалось ради благой цели. Благими намерениями выложена дорога в очень неоднозначные места, в данном случае — в VIP-комнату для приватных танцев ночного клуба.