— Без паспорта?
Он улыбнулся и ответил:
— Это была грязная шутка, правда? — Он посмотрел в сторону грузовика с едой. — А вот и ваша жена.
Она шла медленно, держа в картонной коробке размером с обувную три стаканчика кофе.
— Вот что я бы сделал, — сказал он. — Завтра к полудню вы получите свои паспорта, обещаю.
— Еще один вопрос, — продолжил я. — Почему выбрали именно меня?
— Вы отвечали всем требованиям: сидели в тюрьме за убийство, хорошо стреляете и умеете делать уколы.
— Ну и что?
— У нас было два плана. Один — с вертолетом. Второй заключался в том, чтобы провести операцию в госпитале. Но мы никак не могли уговорить его лечь в больницу.
Тэгг проводил нас к самолету, потом начал уходить и остановился перед ангаром, наблюдая за взлетом. Я видел его в иллюминатор самолета, когда мы выруливали на старт. Он стоял, прикрыв глаза рукой, и ветер шевелил его волосы.
Я посмотрел в сторону стоянки и увидел его машину возле забора, за углом ангара. Со своего места Тэгг видеть ее не мог. Рядом с машиной стоял человек в комбинезоне и держал ящик с инструментами. Он просто стоял.
Я побежал по проходу и начал стучать в дверь кабины пилота.
— Остановитесь! — закричал я. — Подождите, не взлетайте. Мне еще нужно поговорить с Тэггом. — Я колотил в дверь и попытался открыть ее, но она была заперта. Я побежал назад к моему сиденью и снова посмотрел в иллюминатор.
— В чем дело? — спросила Телма. — Куда ты смотришь?
— Никуда. Пересядь на другую сторону.
— Что с тобой происходит?
— Ничего со мной не происходит. Делай, как я говорю. — Когда моторы набрали обороты, самолет задрожал. — Делай же, черт возьми, и пристегни ремень. Мы уже взлетели.
Ни слова не говоря, она поднялась, сделала несколько шагов по проходу и села. Я прижался лицом к иллюминатору как раз в тот момент, когда человек в комбинезоне открыл заднюю дверь машины Тэгта, поставил свой ящичек на заднее сиденье и медленно пошел к сторону. К нему подъехала машина, он сел в нее, и она покатилась к выходу.
Я опять кинулся к кабине пилота и начал барабанить в дверь.
— Остановитесь, черт возьми. Я должен выйти! — Самолет покатился вперед. — Остановите мотор, вы, сволочь!
Сквозь дверь я услышал приглушенный голос пилота.
— А ну-ка сядь, приятель, мы взлетаем.
Я подбежал к своему креслу и опять посмотрел в иллюминатор. Мимо нас проплывал ангар. Машину я уже не мог видеть. Перед самым взлетом я увидел, как Тэгг повернулся и зашагал в сторону стоянки.
Как только самолет набрал высоту, пилот сделал вираж, развернулся и полетел через аэродром назад, на юг. Я пересел к иллюминатору с противоположной стороны самолета, чтобы видеть ангар и стоянку. Далеко внизу я увидел Тэгта. Он остановился у забора и смотрел, как самолет взлетает. Потом повернулся, пошел на стоянку и сел в машину. Я быстро пересел, чтобы по-прежнему видеть его машину, которая становилась все меньше и меньше по мере того, как самолет набирал высоту. И как раз перед тем, как земля скрылась за слоем облаков, я увидел взрыв оранжевого и черного пламени, огонь и дым. С высоты казалось, что в темноте чиркнули спичкой.
60
Я долго сидел, глядя в иллюминатор. Тело налилось тяжестью и вдавилось в кресло. Запавшие глаза были сухими и горячими, кожа на лбу сморщилась. Наконец, через два часа в микрофоне прозвучал голос пилота:
— Пролетаем Мексику.
Я поднялся и пошел к тому месту, где сидела Телма.
— Ты купила бутерброды?
Она достала из-под сиденья коробку.
— Есть с ветчиной и сыром, еще — с колбасой и сыром.
— Лучше ветчину с сыром.
Она передала мне бутерброд, завернутый в вощеную бумагу, и я спросил:
— А ты? Ты не проголодалась?
— Я поела раньше.
Я сел рядом с ней, съел бутерброд, потом пошел в туалетную комнату, вымыл лицо, руки и выпил стакан воды. Вернувшись на место, я сказал:
— Прости за то, что я кричал на тебя.
— Тебе не за что извиняться.
— И нечего сердиться.
— Я не сержусь, — ответила она.
— А как же это назвать?
— Мне страшно.
— Почему тебе страшно?
— Не знаю.
— Бояться нечего, — сказал я.
— Рой… Ради бога. Ведь мне не два года, у меня есть глаза и уши. Думаешь, я заснула на неделю, как это бывает в сказках?
— Ну… самое лучшее вообще забыть происшедшее, все уже закончилось.
— Нет, не закончилось. И ты знаешь, что не закончилось.