Проследив за его трусливо убегающим пушистым силуэтом, Анета поежилась. Она бы тоже не отказалась забиться под кровать, в темноту и царство пыли, утешаясь призрачным ощущением безопасности.
— Хотите кофе? — глухо поинтересовалась она, стаскивая сапоги. Куртку она не торопилась снимать. Достаточно того, что она и так чувствовала себя более чем стесненно, не хватало ещё остаться совершенно беззащитной в одной растянутой пижаме. Детектив, хоть и выглядел так, словно должен был не просто хотеть, а нуждаться в кофеине, вежливо отказался. Он проследовал за Анетой на кухню, и она с досадой заметила, что полицейский не удосужился разуться. Он стоял на её драгоценном дощатом полу в своих черных кроссовках с пыльными носками и серым следом чьей-то подошвы сбоку. Она заставила себя отвести взгляд.
— Простите, я забыла, как Вас зовут, — отвернувшись, заговорила она.
— Милослав Войтех, — повторил полицейский. Он прошел к столу, не дожидаясь приглашения, со скрипом выдвинул стул — зашуршала снятая и накинутая на спинку куртка — и сел.
— Точно, простите, — отозвалась Анета. Распаковав коробку кофе и выудив капсулу, она заправила машинку. И, с тихим приветливым писком включив её, обернулась. — Офицер Войтех, так что Вас привело?
Вместо ответа он с ног до головы смерил её тягучим унылым взглядом и поинтересовался:
— Вам не жарко?
Анета рефлекторно провела рукой по пуховику и мотнула головой. Ей было жарко и морозно одновременно, а ещё тошно от быстрого бега и недосыпа, и ужасно неуютно в присутствии копа.
— Нет, — хрипло ответила она.
Детектив с мгновенье покачивал головой, словно пытаясь решить, как расценить её очевидное враньё, а затем заговорил:
— Госпожа Блага, Вам знакома Гелена Марешова?
Он склонил голову немного на бок, и его лицо превратилось в чудовищную бледную маску, ужасающую в своей каменной неподвижности и хищной грозности. Темные мутные глаза уставились прямо и твёрдо, словно прожигая Анету насквозь, впиваясь в заднюю стенку её черепа.
— Да, — хрипло ответила она. Её взгляд словно против её воли прикипел к детективу. Ей стало не по себе. Казалось, он загипнотизировал её, и каждое произносимое ей слово она на самом деле не хотела говорить, но и не говорить не могла. — Мы… мы близкие подруги. С Геленой что-то случилось?
— Госпожу Марешову сегодня ночью нашли убитой в её квартире, — отчеканил, не меняясь в лице, следователь. Его слова словно бумеранг постепенно приближались к Анете, становясь всё четче и обретая смысл. Когда она поняла, что это значит, за её спиной пискнула, сообщая о готовности, кофеварка, и Анета вздрогнула всем телом, рефлекторно подняв руки и прижав к груди.
— Что? — едва слышно прохрипела она, быстро моргая, но не в состоянии разорвать этот тошнотворный зрительный контакт.
— Госпожа Марешова убита, — повторил тихо детектив.
— Как?
— Три ножевых ранения в легкие и сердце.
— О Боже, — выдохнула Анета и бросилась к раковине. Она выхватила первую попавшуюся из составленной там грязной посуды чашку, наскоро сполоснула её и, набрав воды прямо из-под крана, сделала несколько больших глотков.
Её голову словно что-то распирало изнутри, давило на череп и на мозг. Боль пульсировала и усиливалась, а к горлу подступила кислая желчь. Если бы Анета успела позавтракать, её непременно бы вырвало, она ощущала эти резкие спазмы в своем желудке.
— О Господи, — прошептала она, отставляя чашку и утирая рот тыльной стороной ладони. Тело вдруг стало тяжелым и неподатливым, Анета едва смогла сделать шаг и грузно обвалилась на стул. — Господи!
Детектив Войтех хмуро рассматривал её, и от этого ей становилось ещё более дурно. На кухне было слишком душно и сперто, слишком тесно, её начинала охватывать истерика. Анета дышала тяжело и прерывисто, пытаясь глубоко вдохнуть, но легкие и горло словно слиплись, выталкивая воздух обратно. Она потянула ворот футболки, но давящий спазм в шее не проходил.
— Госпожа Блага, Вы в состоянии ответить на мои вопросы?
Анета судорожно кивнула, сглатывая ком. Детектив тоже утвердительно качнул головой, отведя от неё удручающе цепкий взгляд, раскрыл блокнот и щелкнул автоматической шариковой ручкой.
— Ладно, — выговорил он чистому, тонко разлинованному листку, а затем снова поднял на Анету колкие глаза. — Как давно Вы знаете Гелену Марешову?
— Семь или… — она кашлянула, пытаясь совладать с охрипшим голосом. — Восемь. Восемь лет.
Она уперлась взглядом в шевеление тонкого кончика ручки. Под ним торопливым острым почерком появилось её имя.
— Как Вы познакомились?
— В 2009-м после университета я пришла на стажировку в ежедневную газету «Сегодня»*, Гелена работала там в новостном отделе.
— Вы и сейчас работаете в «Сегодня»?
— Да.
— О чем пишете?
Анета нахмурилась. Вопросы детектива уводили её прочь от понимания происходящего. На лбу выступила испарина, а спина взмокла под горячим весом куртки.
— Политика, — ответила она, приспуская пуховик на плечах. Проникший в щели воздух отдался неприятными мурашками на коже. — Чешская и международная.
— Почему Гелена Марешова перешла в «Файненс Нью Юроп»**?
Блага, растерянно хлопнув ресницами, не сразу нашла, что ответить:
— Ну… их предложение было интереснее прежней работы и… «Файненс» — крупный финансовый журнал, а Гелена любит и умеет делать большие статьи. Её масштабы расследований и текстов превосходили стандарты «Сегодня», тут её стесняли в темах и мнениях. А в «Файненсе» ей дышится легче.
— Над чем она работала в последнее время?
— Спросите Эрика. Мы не обсуждаем статьи до их публикации.
— Вы никогда их не обсуждали или перестали после перехода госпожи Марешовой в другую редакцию?
Анета заставила себя оторвать затуманившийся взгляд от зажатой между пальцами детектива ручки. Она недоуменно уставилась на Милослава Войтеха. То, как он внимательно, едва прижмурившись, смотрел, и то, как хаотично выстреливал вопросами, наталкивало на мысль, что её подозревают в чем-то. Она поежилась.
— Никогда не обсуждали. Это профессиональная журналистская этика.
— Кто такой Эрик?
— Эрик Фолькман — главный редактор журнала «Файненс», — сообщила Анета и проследила, как детектив записал и обвел двумя неровными овалами это имя.
— У Вас есть его контакты?
— У меня — нет, — фыркнула она. — Но я могу научить Вас пользоваться Гуглом.
Гневный взгляд полицейского поднялся с почти различимым звуком свиста рассекаемого воздуха, он словно хлестнул Анету по лицу. Её снова передернуло. Она и сама не знала, зачем ответила именно так, но контролировать себя этим утром у неё не получалось. Её вышибло из седла, и ей никак не удавалось собраться с мыслями. Она отказывалась принимать происходящее за реальность.
— В каких они состояли отношениях? — после короткой злобной паузы, продолжил детектив.
— В исключительно рабочих.
Милослав Войтех снова склонил голову на бок, всверливая острый взгляд в Анету. У него, должно быть, не оставалось нераскрытых дел с таким умением одними лишь молчанием и гипнотизирующими глазами вытягивать из людей сведения. Она добавила тихо:
— У них нормальные рабочие отношения.
— Гелена имела конфликты с кем-то из редакции?
— Нет, насколько я знаю. В «Файненсе» небольшой постоянный штат — меньше двадцати человек. И они все там довольно дружны.
Детектив что-то коротко черкнул в своих записях, заслоняя их рукой, и перевернул страницу.
— Были у неё конфликты с коллегами во время работы в «Сегодня»?
— Не припоминаю.
— Были у неё враги?
Анета снова фыркнула.
— Ещё бы. Гелена исключительно принципиальная, напористая и зубастая. Всех фигурантов её разоблачительных статей можно смело отнести к врагам. На неё и журнал даже подавали в суд.