А как он любит готовить! Особенно печеную рыбу на открытом огне во внутреннем дворике. От рыбного духа скорпионы разбегались. Дмитрий Николаевич готов был есть печеную рыбу ежедневно и приучал к тому Николая. В результате Тайменев долгое время на нее смотреть не мог. А вот сейчас с удовольствием взял бы из рук Вашкова горячий, с черной запекшейся кожицей кусок тунца. И послушал бы рассказ о загадках арабского языка, о цивилизаторском влиянии когда-то Счастливой Аравии на культуру западного мира.
И ощутить бы еще разок то неповторимое, что пронизало его у мечети в поселке Фукум в волшебную Ночь Могущества. Но суета! Поездки, встречи, переговоры, консультации, топографические карты, базы, склады, явки, обзоры, анализы... Не остановиться, не задуматься...
Запахло гарью? Ответ на вопрос прост: видно, кто-то готовит дрова для жертвенного костра, а он пропустил мимо что-то важное. Надо бы сосредоточиться.
- Нигде ничего не горит, Аббас?
Водитель покосился на него, промолчал. Обиделся, принял на свой счет, как недоверие к его водительским качествам.
- Куда теперь, Николай Васильевич? - сухо спросил он, - Полгорода проехали.
- Не обижайся, такой у меня нос. Иногда кажется, что дымом пахнет, - сказал Николай и назвал адрес на окраине.
Хозяин конспиративной явки Ордена Стражи Хасан, жилистый, коричневый до черноты сорокалетний араб, встретил полномочного гостя неожиданно угрюмо, неприветливо. Машина могла понадобиться в любое время, и Тайменев попросил Хасана приютить и водителя. Тот исподлобья осмотрел фигуру Аббаса, задержался взглядом на старой штопаной юбке и произнес недовольно:
- Хорошо.
Дом оказался приличным, не хуже тайменевского коттеджа в Салах-эд-Дине, с полным набором европейских удобств. Хасан обитал в нем один то ли по причине желчного характера, то ли по указанию Ордена.
После завтрака Тайменев с Хасаном уединились в одной из комнат второго этажа. Николай отбросил появившееся было неприятие хозяина явочной квартиры, - Фахри рекомендовал Хасану доверять, - и рассказал о том, что ему требуется.
Выслушав Тайменева с отвратительной мимикой, тайный агент Ордена Стражи, теперь уж наверняка засвеченный "Тангароа" в связи с приездом Тайменева, без обиняков коротко сказал:
- Мы знаем о тебе не первый день. И о чем думает Фахри! Надо отказаться от полуслепого блуждания. Пора показать себя. Или ты боишься смерти?
Николай не нашелся, что ответить и промолчал.
- Судьбу не обманешь. Можешь закрыться внутри самой большой горы, она тебя отыщет. Завтра пойдем к людям. Слышал, где-то недалеко в горах Тахар. Или его помощники.
- Тахар? - не скрыл удивления Тайменев, - Дервиш Тахар? Но ведь он ходит один. Какие у него люди?
- Этот человек вечером один, а утром у его ног целая армия. Я ничего не могу добавить.
- Но почему завтра? Впереди целый день!
- Сегодня нельзя. Сегодня отдыхаем. Думаем, размышляем. Следующим утром, - Хасан тяжелым взглядом уперся в переносицу Николая, так что в том месте зачесалось.
"Кто тут кем руководит? - поинтересовался у себя Тайменев, - какой-то доморощенный Чингис-хан, а не агент. Да ладно, пусть покомандует. Натерпелся тут в одиночестве".
Хозяин открыл дверь комнаты, тем показывая, что беседа исчерпана, проводил гостя в отведенную тому комнату. Такой роскоши в доме простого араба Николай еще не встречал. А судя по всему, Хасан едва ли успел закончить и начальную школу.
За полуоткрытой ширмой спальня: широчайшая кровать, небольшой бар рядом. В другой стороне, у зарешеченного окна, на столе современный компьютер, радиостанция, несколько телефонов. Вот тебе и начальная школа!
Сопровождая движения короткими пояснительными фразами, Хасан показал кнопки прямой связи с резидентами в Адене и Санаа, оборудованный в стене тайник с оружием и снаряжением. Тайменев запоминал и вглядывался в лицо Хасана. Что кроется за внешней невоспитанностью? Редкий случай, когда Николай не может проникнуть через защитную броню, уловить потаенную суть. Не простая птица, не зря он так непочтителен к представителю Ордена, независимому даже от резидентов, как северного, так и южного. Спросить бы, почему северный не прибыл на совещание. Наверняка знает. Да не скажет, еще и обругает за пустое женское любопытство. Впервые Николай встречает араба, не придерживающегося ритуалов в общении. Ни вопросов о здоровье, ни здравствуй-до свидания...