- Да, спасибо. Я понял. Где вы учились? Вы мне расскажете о себе?
Ресницы распахнулись, Николай впервые за вечер ощутил на себе ее прямой взгляд. Но так и не понял цвета ее глаз: растерянность вновь сковала его.
- Расскажу, но не сегодня. Простите, но мне пора...
Извинившись, Хилария поднялась из-за стола. Хету проводил ее к двери на второй этаж, она серебристо-шоколадным голосом попрощалась с Полом и Николаем. Закрыв за нею дверь, Хету включил на рабочем столе монитор и пригласил гостей к экрану. Тайменев увидел просторное помещение, занимающее весь второй этаж. На стенах стенды, на столах чьи-то личные вещи. Похоже на склад достопримечательностей. Вот вошла Хилария, повернулась к зрачку передающей камеры, махнула рукой. Хету что-то быстро сказал в микрофон и выключил монитор. Они вернулись к столу.
- Наверху у нас музей. Он посвящен одному человеку, роль которого в нашей жизни велика. Музей Тура Хейердала. Все о нем, что можно было отыскать. И все его работы, посвященные путешествиям. Это музей любви к острову Рапа-Нуи, к его народу...
Несколько минут молчания, тост за здоровье гостей. На том встреча закончилась. Пол проводил Николая через полные веселья владения Князя Тьмы и исчез в них.
Поглощенный увиденным и услышанным, Тайменев совершенно забыл о том, что собирался на прощанье рассказать об открытии входа в забытую островитянами пещеру, знак-символ которой занимает центр карты острова. Но пещера рядом. Сам он уже не собирается в нее. А на карте, - он ее завтра нарисует и передаст губернатору, - будут нужные пометки. Тому все будет ясно. А сам Николай, если выпадет часок-другой перед отъездом, взглянет еще раз на камни входа. Будет что вспомнить. И сфотографировать не помешает. Не достались лавры Тура Хейердала, лавры первооткрывателя. Ну что ж...
12. Красная вода Маке-Маке.
Несмотря на переполненный событиями тяжелый день накануне, Тайменев встретил утро бодрым и выспавшимся. Еще светили звезды, и луна не скрылась за горизонт. Долина Анакена дышала тишиной и спокойствием, будто и не было на ее старой груди ночных оргий и страстей.
Николай на минуту задумался и понял: решение принято ночью, и он пойдет к открытой пещере. Ведь если там обнаружатся дощечки с письменами кохау ронго-ронго, - а в этом он почти не сомневался, - то это будет хорошим подарком Хету, тот сможет предъявить мировому сообществу через ЮНЕСКО свежие доказательства исторической ценности острова и его недр. Тогда непонятные работы на острове прекратятся или будут проводиться под международным контролем. Что бы ни нашлось в пещере, это повлияет на течение событий. Таким образом он снимет хоть часть боли с Хету.
О потаенных пещерах Тайменев много слышал и читал. Тур Хейердал указывал на их возможное скопление в северо-западной части острова. Небольшие размерами, они могли быть разбросаны без всякой системы по всей территории. Считалось, что в них хранятся сокровища отдельных вождей, родов, некоторых знатных предков, а также таблички из дерева торо-миро с загадочными иероглифами. Память об их местонахождении потерялась в межплеменных распрях.
Открытая им пещера, несомненно, среди прочих занимала особое место, будучи отмечена на "закатной" карте единственным неповторяющимся значком. Николай был уверен, что потратив на все час-другой, он будет иметь возможность обрадовать себя и губернатора Рапа-Нуи, который пока ничего не знает. Да и никто ничего не знает. О вчерашних сомнениях и предупреждениях он старался не вспоминать. Хотелось сделать приятное не только Хету, но и Полу Брэйеру с его неравнодушием к жизни рапануйцев, Франсуа и, естественно, Хиларии. Впрочем, о Хиларии он подумал не в последнюю очередь. Образ ее заслонил другие впечатления вчерашнего дня, пригасил их жгучую остроту.
Резерва времени почти не оставалось. Скоро явится Франсуа, и тогда не получится сюрприза, Николай вынужден будет сказать, куда направляется. Он быстренько укомплектовал нужными вещами свою испытанную сумку и пошел через мирно спящий лагерь к Вайтеаа.
Семь потов сошло с Тайменева, пока он расширил вход до нужных размеров: так искусно были сочленены камни, которыми заложили отверстие. Если бы не время, источившее места стыков, без специнструмента не справиться. Пришлось бы обратиться за помощью к лжеархеологам, потеряв несколько часов на движение туда и назад. Когда наконец открылся черный зев прячущейся в земле змеи, солнце начало жечь спину, и без того разогретую напряженным трудом. Стерев пот с лица и шеи своей знаменитой кепи, от которой пошло его прозвище "господин Золото", он устало отбросил ее, мокрую, на плоский камень, служивший вчера местом отдыха. В пещере кепи ему не понадобится, а пока он вернется, она высохнет.