Стражи порядка торопили, и Тайменев напоследок огляделся. Вход в пещеру выглядел как после бомбардировки: развороченные взрывом глыбы камня, всюду пыль и щебень. У лаза дежурили трое туземцев, серьезных и сосредоточенных, с оружием и соответствующими полномочиями. Николай несколько секунд пристально смотрел на черноту лаза и явственно ощутил, как в толще острова, в озере красной воды шевелится кто-то живой, дышит и наблюдает за ним; и при этом шепчет, зовет. Неразборчивый шепот будит в глубине сердца затаенное, вносит в гудящий мозг что-то близкое к картинам, мелькнувшим как-то ночью в Оронго. Только оно еще более смутное...
Тайменев шел впереди полубутафорских полицейских и пытался определить, где и когда был сделан первый шаг, бросивший его в центр событий на далеком от родины острове. Ведь в родных краях никогда с ним такого не случалось. Не стремился он к приключениям и авантюрам. В принципе, подобное случается или может случиться с каждым минимум раз в жизни.
Да, судьба дает шанс каждому. Можно сделать роковой шаг в сторону, а можно и не сделать. Цена всего одного шага бывает непомерно тяжела. И вот, пожалуйста, не просто цепь, а настоящий обвал событий, ливень открытий, и под занавес, - заграничный арест.
Под любопытными сочувствующими взглядами островитян они прошли по палаточному лагерю, пустому и печальному, мимо палатки Тайменева-Марэна. Николай попытался было зайти в нее, но один из стражей вежливо, но твердо придержал его за руку, а второй сказал, что все вещи сеньора Дорадо там, куда его ведут. Он вздохнул и подчинился. Не бунтовать же за границей! Ну что за остров! Загадки истории пусть бы и оставались в истории. Но когда в настоящем происходит их нагромождение...
Терпение и еще раз терпение. То-то староста как-то интересно ухмылялся перед тем, как покинуть его после освобождения из каменного мешка с тайнами. Нет, злорадства или радости по поводу тайменевских неприятностей у Теаве быть не может. Что-то другое. Вспомнив о ранениях, он при свете дня осмотрел себя. Сквозь изодранную одежду проглядывала здоровая кожа без малейшего следа ран, без царапин. Прямо чудеса, просто удивительно.
Кому расскажи, сочтут за... Неважно, за кого сочтут, лучше и не упоминать, что упал в озеро раненым, а вышел здоровым. Только бы сохранить фотопленку. Дощечки с иероглифами вывезти не дадут, это ясно. С отплытием будут и другие сложности. Еще бы вернуть те снимки, что были у него в чемодане. Впрочем, здесь не крадут. И Франсуа можно доверять.
Домики, в которых еще вчера жили первые клиенты "Тангароа", были пусты и безмолвны. Будто в них давно никто не заходил. Ему предложили одно из каменных жилищ, построенных по древнему канону. В холле жарко и почему-то пыльно. В жилых комнатах кондиционеры держат плюс восемнадцать по Цельсию. Вентиляторы под потолком бездействуют, не желая устраивать сквозняки. И здесь ощущение нежилого помещения, покинутого многие месяцы назад. Как они умеют добиваться столь яркого эффекта старины в большом и малом? В чем секрет? Рассыпают пригоршнями дорожную пыль по комнатам?
Стражи исчезли. Наверное, заняли почетное место у входа. Приняв душ, он осмотрел холодильники, нашел бутылку холодного пива, с удовольствием выпил. Сел на край кровати, переворошил содержимое своего чемодана. Все на месте. Надо что-то делать с пленками и дощечками ронго-ронго, вернуть свои снимки. И прежде всего узнать, будут ли они рассматриваться как запрещенный груз. Творчески плодотворные мысли на ум не приходили. И посоветоваться-то не с кем.
Сюда бы Франсуа Марэна. Стало бы много веселее и легче. Франсуа моментом решил бы проблему "свобода-заточение". Николай вздохнул, представив круглое лицо, запорожские усы, усталые добрые глаза. Теперь и марселец в прошлом. И они никогда не встретятся. А жаль. Чем он, интересно, сейчас занимается? Скорее всего, в баре за бокалом коктейля перебирает возможные причины опоздания Василича на лайнер.
Незаметно он уснул на кровати, не раздевшись, накрывшись оказавшейся под рукой свежей простыней. Сказались-таки физическое напряжение и психическая усталость.
...Судя по положению солнца, он проспал более десяти часов. В теле гуляла приятная истома, мышцы требовали разминки. Приняв контрастный душ, Николай обратился к любимому стилю Чой, благо в холле места было достаточно. Закончив упражнения успокаивающим дыханием, и постояв три минуты в медитативной позе "Дзен", он понял, что вновь готов к испытаниям и приключениям. Человек ко всему привыкает. А простенький завтрак из ярко-желтой мякоти плода папайи привел его в благодушное расположение духа. Все-таки, несмотря на наличие полиции, арестов и тому подобного жизнь не так уж плоха. Надо только уметь радоваться каждому мгновению.