Но ведь все равно пойдешь, уважаемый Николай Васильевич. Вот только где найти образы и понятия, чтобы обозначить и узнать незнакомое, неназванное? Из ничего не создать иной мир. Хотелось бы, чтобы он сам, иной мир, предстал перед тобой. Но для того не надо сопротивляться. Или все-таки надо?
Губернатор Хету-Звезда очень непростая фигура. Тайменев думал, что почти разобрался в нем. Теперь надо признать: не понимает он Хету. Арест... Чем можно руководствоваться в данном случае в интересах общественной безопасности? После всего, что сказано им в присутствии Тайменева и для Тайменева? Как-то не вяжется. Впрочем, прирожденные короли пользуются логикой, не всегда совпадающей с общечеловеческой... Да, и в манере мышления солидная дистанция между ними и миром, как в манере поведения и речи. Он, - над островом, а не на острове, так будет точнее.
На острове, - староста Теаве. Он же вождь племени. Он же пастор католического прихода, властитель совести. Он всегда рядом с каждым из соплеменников, ему доверяют самое тайное; он ближе к каждому, чем самый близкий родственник.
Губернатор, - далек и недоступен в силу своего величия. У него образованный острый ум, откровенно не скрывающий свое превосходство над умом массы. И это признается естественным любым из тех, кто внизу.
У Теаве ум не менее проницательный, но скрытый, до поры таящийся. Как меч в ножнах. Для чего они ему? Староста, если разглядеть хорошенько, не менее экстраординарен, чем губернатор. И последнему известно об этом.
Кто из них имеет большее влияние на внутреннюю жизнь острова? Вопрос для каждого из двоих немаловажен, власть не может захватывать пользующегося ею человека частично. Особенно, благодаря деятельности "Тангароа", в условиях дефицита реального влияния. Ведь реально староста вовсе не второй человек на острове.
Уж не попал ли он меж двух жерновов? Староста сблизился с ним, - не вопреки ли воле губернатора? У них разборки, и Теаве делает непонятные для непосвященного Тайменева ходы в их игре? Как себя вести в такой ситуации, когда тебя запросто могут подставить?
Выход один: говорить открыто и откровенно. Но по-иному он и не может, так привык. Опять привычка! Приняв решение ничего не решать, он совсем успокоился и пришел к выводу, что становится все больше похожим на рапануйцев с их непоколебимой невозмутимостью. Конвергенция, сближение-проникновение. С кем поведешься, от того и наберешься.
Он открыл дверь и, не обнаружив за ней никого из своих телохранителей, спустился про ступенькам каменного крылечка и сел на нижнюю, настороженно посматривая на резиденцию губернатора в двухстах метрах.
Флаг перед ней реял цветной птицей. Местность полого поднималась по направлению на север, куда сориентирована единственная улица, и резиденция правителя возвышенно нависала над всей территорией культурно-административного центра. У него никогда не было времени и желания рассмотреть здание внимательнее. Сейчас Николай Васильевич соглашался с Хету в том, что местная архитектура, корни коей в одной из эпох истории острова, действительно нетипична. Но едва ли привлекательна. Тот же дворец-резиденция...
Стены, сложенные из пиленых кусков серого туфа разных размеров и очертаний, обходили центр здания по следу ножки циркуля. Первый этаж опоясывает полоса стеклянных окон в стальных рамах - дань прогрессу. Высокая двустворчатая дверь темного дерева, украшенная орнаментом из знаков ронго-ронго. Крыльцо, ведущее низкими ступенями к зеленой лужайке в цветных клумбах. Второй этаж поверху украшают каменные зубцы, подобные зубцам московской кремлевской стены. На втором этаже в эти минуты хозяйничает Хилария.
Он опять ждал не оттуда. Определенно, губернатор Хету человек непредсказуемый, - он стоял в нескольких шагах между Теаве и Брэйером, чуть впереди них. Староста и эмиссар МСПЧС выглядели почетным эскортом и, похоже, понимали это. А для Хету такое положение являлось обычным, естественным, само собой вытекающим из природного положения вещей. Губернатор выглядел сдержанно спокойным, сохраняя дистанцию. Другой бы подошел вплотную и начал разговор немедленно и просто.
Тайменев устыдился своих мыслей о нечистой подоплеке губернаторских решений. Один величественный вид устранял все подозрения в предумышленности, - такой человек просто не мог быть замешан в простых людских страстях, он стоял выше человеческих слабостей, волны бытия разбивались у его ног, не касаясь стоп...