Вашков легко рассмеялся, Тайменева поразила бескровность его полных губ.
- Ну, здесь не так... А вот неотделимость эмоциональной составляющей от общего восприятия, от рассудка, от мышления вообще, имеет место. У них тут нет нашей рафинированной логики. Отсюда и поведение араба со стороны может показаться нелогичным, противоестественным. Первое время тут все для вас будет необычным. Что смогу и успею, я вам сообщу. Но главное для меня, как вы понимаете, - помочь в скорейший срок овладеть языком. В объеме, позволяющем работать.
Дмитрий Николаевич склонился над мегатрубкой. Пока он ее раскуривал, Николай Васильевич осматривался. Заклеенные наглухо окна без форточек, маленькие юркие ящерки на стенах, деревянная лестница на второй этаж, дверь входная, дверь во внутренний дворик, дверь на кухню... Камень и дерево. Опять камень и дерево... Без кондиционера и часа не продержаться. И здесь ему предстоит провести много ночей после изматывающих дней. Чем не добровольная ссылка?
Он вздохнул и спросил:
- Как называется ваша замечательная труба, исторгающая столь ароматные дымы?
- Наргиле, - на секунду подняв светлые глаза, ответил Дмитрий Николаевич, - Мой любимый инструмент. Всегда держу с собой, где бы ни находился. Привычка с молодости. Заведенная, кстати, в этих краях, в первый приезд.
- Какой же метод обучения будете на мне испытывать? - полюбопытствовал Тайменев.
Ему хотелось быстрее освоиться, снять обычную для него в новой обстановке неловкость.
- Метод? - переспросил Вашков, откровенно наслаждаясь процессом курения, - Пожалуй, не будет метода. Не будет ни гипноза, ни аутотренинга, ничего. Только практика. Завтра вы все поймете. А пока - самое общее представление о предмете обоюдного интереса. На овладение письмом необходимо много месяцев. Потому не будем и стараться.
- Неужели арабский сложнее, например, испанского?
- Никакого сравнения. Достаточен единственный пример: одна и та же буква пишется по-разному в зависимости от того, где она стоит, - в начале, середине или конце слова. Рукопись и печать, - те совсем непохожи. А чего стоит различие в обращении к мужчине или женщине в письме и в произнесении одних и тех же слов! Далее: кроме двух основных диалектов в арабском мире, в Йемене масса местных. И еще, и еще...
Они просидели до полуночи. Говорил, правда, в основном Вашков, озвучив целую лекцию-введение в практику арабского языка. Тайменев изредка задавал вопросы, переспрашивал. К завершению беседы Николай был очарован Дмитрием Николаевичем и счел, что Пол сделал ему неоценимый подарок. На самом деле, лучшего учителя представить было нельзя.
Глубоким вечером в конце апреля Вашков и Тайменев пришвартовали лодку к причалу у соседнего Салах-эд-Дину селения Фукум, вручили с благодарностью ключи от замка цепи хозяину лодки, рыбаку лет сорока. Вечерние ночи считались местными жителями прохладными, и рыбак оделся очень тепло, в шерстяные юбку и рубашку. Очередное занятие прошло в море и, теперь, по установившейся традиции, Вашков "внедрял ученика в социум", в свободный диалог с населением Фукума.
"Отсутствие" метода приносило заметные плоды. С каждым таким "внедрением" Николай продвигался вперед с возрастающей скоростью. Несмотря на напряжение дней, до отказа заполненных занятиями и тренировками, он не чувствовал усталости. Дмитрий Николаевич заполнял все паузы, разрешив говорить не по-арабски только на занятиях с другими преподавателями. О русском не было и речи, его Вашков запретил. Тайменев и думать начинал не на родном, а на смеси языков, в котором арабский занимал все больше места.
Николай попрощался с владельцем лодки и Вашков сказал:
- Даю час на разминку. Пройдемся по поселку. Предстоит серьезный разговор. Сегодня необычный день. И еще более необычная ночь. Приготовься не спать.
- С чем это связано? - спросил Тайменев.
- Самая важная, цементирующая сила арабского народа, - вера! К ней мы пока обращались мало и редко. Этой ночью мы будем говорить о ней, слушать о ней. Нас в поселке знают достаточно хорошо, доверяют. Противодействия не будет. А на эту тему меня ориентировали специально...
"Предусмотрительность Пола, - подумал Николай, - Конечно, чтобы заниматься сокровищами суфиев, надо разобраться в религии в первую очередь. Мне же это и в голову не приходило. Молодец Пол, все успевает учесть".
- Считаю, ты по психической конституции готов к восприятию того, что превосходит человеческое понимание. Пусть мы не сможем выразить в словах то, что увидим, услышим, узнаем, но будет небесполезно. И не только для работы, а и для большего...