Мы всё ещё были в том странном помещении с земляными стенами и мягким мхом вместо земли. Меня будто окутывало тёплое тугое облако.
Я попыталась пошевелиться, но принцы удержали.
— Лежи, Огонёчек, — тихо приказал Эйнар. — У тебя повреждения. Нужно поправить.
Меня передёрнуло — только не тем перстнем! Я со страхом уставилась на крупный рубин. Нет, я не хочу снова это проходить, пусть это и длилось очень мало.
— Нет, — серьёзно сказал Эйнар, — не этим.
Я снова попыталась приподняться, и снова четыре сильные руки уложили меня обратно.
— Оливия, лежи, — густой и низкий голос Берга заставил замереть, не двигаясь.
— Что за повреждения? — тихо спросила я.
— Порезы, ожоги, несколько трещин в костях, — ответил Эйнар, — ты не чувствуешь, потому что мы обезболили заклятьем. Надолго не хватит, но успеем поправить. Просто полежи спокойно.
Я глубоко вздохнула.
— А вы?
Пытливые взгляды принцев метнулись к моему лицу.
— Всё зажило, — сказал Эйнар. — У Берга был сбой регенерации. Если бы ты не достала иглу, он был бы уже мёртв. Но сейчас всё в порядке. Чего не скажешь о тебе. Поэтому лежи и не дёргайся.
— Почему не перстнем? — спросила я.
Принцы нахмурились. Я ждала ответа. Наконец, Эйнар ответил глухо, явно через силу.
— Тебе было очень больно от перстня, — он бросил взгляд на хмурого брата, положил ладони мне на живот. — Мы… Нам не понравилось, когда тебе больно. Гораздо лучше, когда тебе хорошо.
Я попыталась ещё что-то спросить, Берг положил большой палец мне на губы.
— Хватит разговоров, Оли, — с нажимом произнёс Эйнар. — Лежи и молчи. Мешаешь.
Да я и не смогла бы дальше разговаривать — Берг гладил большим пальцем мои губы, другой рукой творя что-то невообразимо приятное у меня в волосах. Широкие ладони его брата сместились на мои бёдра, чуть сжимая и поглаживая.
Они точно меня лечили таким образом? Выглядело всё так, словно это был лишь предлог, чтобы меня трогать.
Едва я так подумала, скривилась — палец Эйнара надавил на колене болезненную точку.
— Сейчас пройдёт, — прокомментировал он.
И правда, под круговыми движениями его жёстких пальцев боль быстро растворилась.
Как-то незаметно я расслабилась от их неторопливых прикосновений. Даже если лечение — это предлог. Пусть. Имею же я право полежать и поблаженствовать?
Я ещё была напугана после сражения на площади, да и чрезмерно глубокое погружение за иглой далось нелегко.
Драконы явно знают, что делать, вот пусть и делают.
Всё шло вполне неплохо — Эйнар водил ладонями по моему телу, Берг гладил волосы — пока я не вздрогнула от тихого голоса дракона.
— Оливия, у тебя в рёбрах трещины, — сказал Эйнар. — Чтобы вылечить, мне нужно коснуться голой кожи под грудью и подержать там ладони.
Пока я соображала, он пытливо посмотрел на меня.
— Тебе не понравилось, что мы порвали платье, — неожиданно пояснил он. — Поэтому рвать не буду. Подниму подол и запущу под него руки. Полежи спокойно.
Глава 10. Обрывки
Я с сомнением опустила взгляд на платье.
Ох, мамочки… Да это же не платье уже, а обрывки…
Обугленная, порванная, иссечённая ткань едва прикрывала моё тело, из разрыва на груди виднелся розовый сосок, на животе была дыра. Подол вообще превратился в полоски, открывающие голые ноги в разорванных чулках и мелкой полосочкой прикрывающей непонятно как держащиеся трусики.
Краска бросилась в лицо, я дёрнула руками, чтобы прикрыться, но Эйнар перехватил меня за запястья и прижал по бокам от тела.
— Не дёргайся, сказал же! — рявкнул он.
Я съёжилась, на глаза навернулись слёзы. В его приказе явно была волна чего-то магически-влияющего, потому что меня накрыло жутким страхом, натурально затрясло. Я зажмурилась, но подчинилась, едва удерживая слёзы.
Горячая ладонь Берга опустилась мне на шею, другая ладонь на лоб.
— Полегче, Эйн, — тихо рыкнул он. — Ей и так досталось.
— Досталось ей, — пробурчал Эйнар, проскальзывая ладонями мне под юбку. — Можно подумать, нам не досталось.
— Нам-то что будет, драконам, — ответил с нажимом Берг. — Она человеческая девушка. Даже щит толком поставить не может, а ты рычишь.
Эйнар стиснул ручищами мои рёбра под грудью — грудную клетку окутала мягкая и успокаивающая волна тепла.
— Ты вообще чуть не помер! — возмутился он, поглаживая меня большими пальцами по грудине.