— И кто меня вытащил? — усмехнулся Берг.
Я лежала неподвижно, стараясь не дышать, глядя на драконов, даже слёзы высохли из-за приятного тепла от ладоней Эйнара, а ещё удивления от перепалки братьев.
— Я тебя вытащил, — оскалился Эйнар. — Когда иглу увидел и ей команду дал. Да, у неё было больше шансов. Да, сообразила и вытащила! Молодец! Но если бы она иглу не увидела, сам бы полез!
Выглядел он при этом донельзя злобным и пугающим, я съёжилась, и он снова рявкнул на меня:
— Что непонятного во фразе «не двигаться»?!
— Сейчас он закончит, Оливия, — сказал мне Берг, — потерпи. Постарайся расслабиться, твоё напряжение мешает.
От его низкого успокаивающего голоса мне и правда полегчало.
Я правда старалась лежать неподвижно. Даже потянуло в сон.
— Эйн, ты уже давно закончил, — тихо, с нажимом произнёс Берг. — Оливия уже здорова.
Я распахнула глаза. На лбу Эйнара вздулась вена. Он пристально смотрел на меня, левый глаз подрагивал. Его огромные руки под обрывками ткани переместились на соски, погладили, чуть прижали — не сильно… но меня пронзила яростная волна желания.
Не смогла это остановить. Тело потянулось под его лаской, и стон… — его я тоже удержать не смогла. С испугом глянула в глаза Эйнара — они потемнели, зрачки стали вертикальными. Челюсти сжались.
— В бездну! — искривил он губы в странной усмешке.
Рванул руками в стороны — лохмотья платья с жалобным звуком разорвались пополам от горловины до подола. Схватил меня за талию, навалив меня на себя, перекатился, увлекая меня от Берга.
Аж дыхание перехватило — мгновение, и я под ним, с испугом и жадностью таращусь на него.
Дракон навис сверху, сжал мои запястья в кулаке над головой, провёл рукой по голой груди, животу, ниже — между нежных нижних губ, сминая, растирая по ним мгновенно выступившую влагу… нашёл вход, вдавил пальцы внутрь, нажимая где-то у меня в глубине — меня выгнуло с глухим стоном…
Стонала теперь я в его губы, поддаваясь давлению языка, отвечая на поцелуй, задыхаясь от охватившего меня жара, жажды, необходимости быть ещё ближе к нему.
Невозможно, но… я про всё забыла. Кто я, зачем я, почему я здесь, что я хотела когда-то… Всё растворилось под напором его подчиняющих жалящих губ, давления и прикосновений.
Всё, что сейчас имело значение — это плен его властного рта, горячее тело надо мной, его пальцы в моей глубине и шёпот… лихорадочный шёпот моего дракона, когда он оторвался от меня, чтобы покрыть поцелуями мою шею.
— Огонёчек, не отталкивай меня. Позволь мне. Я знаю, что тебе приятно. Чувствую тебя. Слишком хорошо помню твоё тело. Моя нежная Оли. Наваждение моё.
— Эйн.
В голосе Берга было что-то такое, отчего Эйнар вдруг оторвался от меня, его пальцы замерли внутри, а меня затопило разочарование — я же была так близко, так рядом с краем… Почему Берг остановил брата?
Я посмотрела на Берга: дракон сидел на коленях, рассматривая моё обнажённое тело, окружённое обрывками тряпок. Он был напряжён, казалось, до предела. На посечёных заклятьями обрывках штанов в паху бугрилось, на висках вздулись вены, челюсти были плотно сжаты, вертикальные зрачки пульсировали…
— Если Оли не хочет… — сквозь зубы выговорил он.
— Как это не хочет? — с издёвкой сказал Эйнар, — да она ещё похлеще нас от желания сгорает!
— А про ненависть тогда зачем говорила?
Краем затуманенного сознания я отметила — опять они говорят обо мне, как о вещи, как будто меня здесь нет.
Сейчас мне было всё равно. Эйнар прав. Я полыхала желанием. Не понимала, к чему этот разговор, но вмешиваться боялась, неподвижно и молча смотрела на свирепых драконов, бросающих друг другу злые короткие фразы.
— Ты про человеческие заморочки?
Берг кивнул. Эйнар зажмурился, скрипнул зубами.
— Бездна! — рыкнул он.
Он приподнялся, разжал пальцы, освобождая мои руки над головой, но другую руку не убрал… Я была настолько ошеломлена, распалена, что сжала бёдра, безмолвно умоляя его завершить то, что начал…