Оп-па! Погодь-ка! И тут у меня в голове словно прояснилось. Ведь, оказывается, один раз в своей жизни я с этими лунными фашиками уже сталкивался. Только тогда все это не носило столь фатально-судьбоносного характера, одно слово «журналистское расследование». Да и давно это было. В те времена, когда называли меня не Проводником или Командиром, а Суперколумнистом и Военкором, поскольку я тогда работал все больше по журналистской части. Сейчас я от этого не далеко ушел, поскольку числюсь зам. отдела по пропаганде и контактам с местным населением при канцелярии регионального губернатора. Это сейчас мне за шестьдесят, а тогда я был куда глупее и, соответственно, моложе. Как говорят, в шестьдесят с небольшим не сделаешь того, чего мог сделать в тридцать. С большим. Я в те времена даже колонку светских сплетен в одной местной желтой газетенке вел, подписывая свои материалы «Маргинал Баблов». И, что характерно, всем нравилось. Ну, да чего теперь вспоминать… Дело прошлое… Но, как бы там ни было, у меня (а значит, где-то и у всего человечества) есть шанс выкарабкаться из этой задницы, только если удастся переправить этот жесткий диск и прочую документацию самому себе. В тот год, когда нас всех в очередной раз всерьез пугали апокалипсисом, якобы предсказанным в календаре древних майя.
Не смейтесь, ребята, это не бред. Я действительно имею возможность локально перемещаться во времени. Возможно, единственный или один из немногих на планете. Способ перемещения – некий портал. Я не знаю, по чьей прихоти этот портал оказался именно в Краснобельске, да еще на соседней улице, в одном квартале от моего дома. Открыл я это дело совершенно случайно, в 1997 году. Дело было летом. Прекрасным июньским вечером (было около 23.00 и уже смеркалось) я стоял на углу улиц Космонавтов и космонавта Комарова. Позади меня были трамвайные рельсы, слева – магазин сети обжорных супермаркетов «Понюшка», слева сквер, тянущийся к недалекому парку Победы, а впереди – магазинчик «Роспечати».
Собственно, почтово-филателистическая торговая точка «Союзпечати» была в этом доме всегда, чуть ли не с давнего 1955 года, когда этот дом только построили. Магазины к этому времени уже закрылись, трамваи почти не ходили, машины ездили мало, да и не гулял вокруг почти никто. И чего я тогда вдруг остановился на том углу – сам не знаю. Просто шел домой и ни с того ни с сего задержался. Правда, нельзя сказать, что был я в тот момент совсем трезвым. Короче, стою я, дышу вечерним воздухом. И тут словно из воздуха неподалеку сгустилась размытая полупрозрачная фигура. Словно сотканная из воды или горного хрусталя. Нечто в духе «Хищника» из первого одноименного фильма, где молодой еще Арни Шварценеггер с большого испугу рубил огнем «Минигана» просеку в каких-то центрально-американских джунглях. Правда, было видно, что это никакой, к примеру, не инопланетянин, а, похоже, обычный мужик среднего роста, в чем-то вроде плотно облегающего комбеза, с рюкзаком или ранцем за плечами. Подошел этот кекс к запертым дверям «Роспечати», произнес какие-то слова и вошел, пройдя прямо сквозь стену. Ну, а уже войдя, внутри сказал что-то еще. И, опять-таки, по иронии судьбы, я тогда шел с задания – снимал в одном месте, где снимать было категорически нельзя. Поэтому в рабочем разгрузочном жилете из толстой джинсы у меня на груди была закреплена одолженная у одного специфического умельца замаскированная, хитрая камера во вполне рабочем состоянии. Пленка в ней тоже еще была. И при явлении фигуры я камеру инстинктивно включил на запись. Ну, и все, что я тогда увидел, автоматически зафиксировалось, а то бы я позже, чего доброго, подумал, что рехнулся. Или принял бы явление странной фигуры за побочные явления алкогольной интоксикации, хотя и выпил немного, чисто для снятия стресса…
Однако последующий просмотр пленки убедил меня в реальности произошедшего. Далее уже включилось профессиональное любопытство. Поставить у места появления неизвестного скрытую камеру, параллельно ведя визуальное наблюдение, было делом техники. Анализ наблюдений и записей позволил делать кое-какие выводы. Неясная фигура появлялась на том углу регулярно, на протяжении трех лет, во второй четверг и иногда в третий вторник каждого месяца. Вне зависимости от погоды и времени года, практически в одно и то же время. И всегда в момент появления на улице вокруг не оказывалось ни одной живой души. А на мою скрытую камеру неизвестный (а судя по голосу, это всегда был один и тот же человек) внимания не обращал. Слова его, произносимые при проходе сквозь стену, выглядели вроде бы полной абракадаброй, но, по-видимому, являлись неким «отпирающим» кодом. А войдя внутрь, неизвестный, как оказалось, называл год, месяц, число и час. Причем, как я позже определил, то ли на испанском, то ли на португальском языке. Это обстоятельство выглядело для меня самым странным.