Глава двадцать первая
Я ахнула, прикрыв рот рукой, и ужас сковал меня, когда я осознала, что Раис погиб. Раис! Я послала его сюда. Это я виновата. Раолкан! Раолкан!
Я здесь. Что случилось?
Ученица чародея запустила в Раиса огненный шар, и он упал со скалы! Может, Раолкану удастся найти выход?
Держись!
Я поспешно попятилась, но Корриган сделала два широких шага навстречу и, схватив меня за шиворот, поставила на ноги. Мой живот свело от страха, но я упорно смотрела на неё. Я не хотела давать волю чувствам. Что-то мне подсказывало, что Корриган нравилось смотреть за тем, как люди корчатся перед ней. Она швырнула меня на землю и наступила ногой на шею, которую я схватила обеими руками, сопротивляясь и задыхаясь. И откуда в ней было столько силы?
Корриган сорвала с цепочки висевший на моей шее свисток и поднесла его к губам, — воздух огласил пронзительный свист — а затем повернулась ко мне с коварной ухмылкой.
— A теперь подождём мастера и посмотрим, что он скажет. Иди сюда, Стари. Будешь сторожить её вместе со мной.
Перед моим затуманенным взором появилось лицо Стари. Она нервно покусывала губу. Революция ощущалась по-другому, когда ради её совершения приходилось пытать людей, которых ты знала, не так ли, Стари?
Я стиснула зубы и дёрнулась, когда Стари надавила на мою шею слишком сильно. Как долго нам придётся ждать мага Гектора? Двадцать минут, не меньше? Удастся ли мне продержаться так долго? Моя голова закружилась, но Корриган чуть ослабила давление. Она сплюнула куда-то в сторону (хорошо, что в лицо не попала).
— Не смей терять сознание, ущербная. Мы вытащим из тебя всё, что ты знаешь. Потуши костёр, Стари.
— Чем? — плаксиво и вместе с тем упрямо отозвалась Стари. Корриган закатила глаза.
— Землёй, Стари. Забросай огонь комьями земли.
Стари исчезла из виду, и в течение нескольких минут, которые показались мне вечностью, я думала. Мысли сменяли друг друга: были ли эти минуты последними для меня? что произошло бы, если бы я поступила иначе? какой была бы моя жизнь, останься я дома? угрожала ли опасность Ленгу? Раолкану? Я больше переживала за них, чем за себя. Они оба находились под властью чародеев. Как можно было разрешить эту ситуацию?
Приход чародея прервал мои размышления.
— Кого вы тут поймали, девочки? Мы не можем откладывать наши планы в долгий ящик.
— Сначала мы разбирались с Раисом и его костром, а потом приползла вот эта. Я подумала, вы захотите её допросить.
— Поднимите её.
Корриган убрала ногу с моей шеи, взяла меня за грудки и рывком поставила на землю.
— Ведите её сюда. — Он подошёл к краю скалы. — A теперь, ущербная, говори, что ты знаешь и кому об этом рассказывала.
— Ничего, — квакнула я.
— Лжёшь, — внезапно толкнул он меня, по-прежнему держа за тунику, чтобы я не упала. Маг подтащил меня к обрыву, и вскоре мои ноги уже болтались над пропастью. Ну и силища!
Раолкан! Пожалуйста, если ты слышишь мои мысли, пожалуйста, придумай что-нибудь!
Держись!
Мне не за что былo держаться — разве что только за надежду. Я продолжала надеяться изо всех сил.
— Ты знала о наших планах до того, как мы покинули школу?
— Нет, — охнула я.
— Правда, — сказала Корриган как-то отстранённо, словно смотрела куда-то вдаль.
— Ты рассказывала кому-нибудь о нашем разговоре?
— Нет, — ответила я.
— Ложь, — снова заявила Корриган.
— Кто тебе сказал об этом? — Лицо мага было суровым. — Не думай, что я не разожму пальцы.
— Раолкан, — ахнула я, не зная, отвечаю ли просто на вопрос или зову на помощь.
— Правда, — сказала Корриган. Она что, умела отличать истину от лжи? Какая поразительная точность. Нас подобному не учили в Школе драконов.
— Кто?
Его удивление было искренним. Он собирался спереть драконов и даже не знал, как их зовут?
— Это её дракон, — подсказала Стари, стоявшая за спиной Корриган. Голос предательницы звучал напряжённо, как будто ситуация её нервировала.
— Драконы не считаются, — ответил чародей. И в этом-то и состояла загвоздка, не так ли? Потому что драконы как раз считались, и любой, кто думал иначе, глубоко заблуждался и не заслуживал абсолютно никакого доверия. Ту же ошибку допускал и сам Доминион, власти которого думали, что некоторых людей можно не брать в расчёт — особенно когда это были не люди, а драконы.
— Кто ещё знает? — Глаза мага Гектора изучали моё лицо, словно какая-нибудь неловкая морщинка могла выдать ему важную информацию.
Наверное, в этом и состояла сущность магов. Mожет, мы наивно полагали, что им так же, как и нам, были знакомы понятия чести и верности?