— Если честно, Exzellenz, они думают, что вы собираетесь завоевать Россию из-за нефти. Я не встречал никого, у кого есть сомнения в этом вопросе, и они посчитают меня глупым, если я скажу что-то другое.
— Вы могли бы указать им, что я разработал несколько процессов для производства бензина из угля.
— Да, конечно, но эти предприятия уязвимы для дальних бомбардировщиков, и вы сказали нам в своей речи, что вы не могли работать без нефти и минералов Украины. Это одна из ваших речей, которую никто не забыл»
— И они думают, что я могу завоевать Россию?
— В этом тоже есть общее согласие. Все военные, с которыми говорил мой отец, верят, что вы можете достичь своей цели за шесть недель. Примерно вдвое больше, чем в Польше.
— И когда они думают, я окажу им эту услугу, герр Бэдд?
— Они пришли к выводу, что вы намерены двинуться не позднее второй половины июня или в начале июля. Они полагают, что вы должны обеспечить себе большую безопасность, чем в 1939 году.
— Действительно замечательно, герр Бэдд, как именно они изложили мою программу для меня. Неужели эти проницательные джентльмены могут сомневаться, что я не смогу удовлетворить их желания.
— Поймите, mein Fuhrer, я излагаю не свои идеи, а их. По-видимому, это вызвано тем, что красные ближе к вам, и поэтому представляют для вас большую угрозу. По сообщениям, русские делают все, что в их силах, чтобы помешать вашим желаниям в Болгарии, а теперь и в Югославии.
— Это правда, герр Бэдд, они — паразиты, отбросы земли, сумасшедшие собаки, которых спустили с цепи на нашей восточной границе, к восторгу наших врагов и к ужасу всех порядочных людей!
На какое-то время разговор оборвался, а Ади называл большевиков всеми плохими именами, которые смог придумать. Он выдал свой фонтан красноречия, хлопая себя по бедрам, ходя по комнате и крича, как будто у него аудиторией была вся Германия. Он заявил, что красные лидеры, мозги заговора, были еврейскими свиньями, и он привел Маркса и Лассаля, Каутского и Либкнехта, Люксембурга и Троцкого, чтобы доказать это. Затем он некоторое время бредил о евреях — Несчастье Германии, в нацистской формулировке.
Затем, странным образом, который Ланни замечал и в других случаях, фюрер внезапно отключил свой гнев, как будто рубильником. — «Хватит этого, герр Бэдд, я, должно быть, надоел вам. Я должен помнить, что у меня есть другие враги, кроме иудо-большевизма».
XIII
Итак, довольно спокойно и умело Адольф Гитлер приступил к обсуждению того, что он хотел, чтобы сделал его друг и секретный агент. — «Предположим, герр Бэдд, что я намерен взять на себя бремя убийства этого дракона. Разве эти британские аристократы и плутократы не будут продолжать пытаться задушить и уморить голодом меня, и стрелять мне в спину отравленными стрелами?
— Мои усилия, Exzellenz, были посвящены тому, чтобы заставить их осознать эту ситуацию и положить конец этой братоубийственной войне, но невозможно объединить две стороны, когда они не делают никаких шагов. Британцы спрашивают: 'Что будет делать фюрер?' и фюрер спрашивает: 'Что сделают англичане?' и я тоже не могу ответить. Когда я оставил вас в Париже и продолжил свои путешествия, все хотели знать: 'Собирается ли он пойти на Россию? ' и я должен был ответить: 'Я не знаю, он не сказал мне'. Теперь все уверены, что вы идете на Россию. Мне сказали, что даже русские знают это. Люди спрашивают сейчас, их сотни, от Виши до Голливуда: 'Когда он получит Россию, будет ли он удовлетворен? Или он использует ресурсы России, чтобы пойти на нас?'
— Вы должны сказать им, герр Бэдд, что это полностью зависит от их отношения ко мне. Если они бомбят мои города, то я, разумеется, буду бомбить их.
— Это тупик. Кто сделает первый шаг, чтобы выбраться из него? Вы и Британия связаны между собой взаимными страхами и подозрениями, и они хотят выбраться из него так же сильно, как и вы. Я, американец, хочу помочь, прежде чем этот сумасшедший в Белом доме сумеет втравить и нас. Я собираюсь отправиться в Лондон через Лиссабон. Я пробуду в замке Уикторп пару недель, потому что там моя маленькая дочь, я буду встречаться с Джеральдом Олбани и другими чиновниками внешнеполитического ведомства. Там будут те благородные лорды, которые были вашими преданными друзьями. Они придут, как только узнают, что появился человек, который говорил с фюрером с глазу на глаз. Вы не можете себе представить, какое впечатление это производит. Люди не позволяют мне спать по ночам, они просят побыть со мной, даже когда я гуляю. И сейчас самое критическое время. Страна устала от кровопролития, еда становится всё скуднее, корабли идут на дно, по несколько штук почти каждый день…
— Значит, они почувствовали себя в стеснённых обстоятельствах!
— Они находятся в отчаянном положении, и везде правящие классы спрашивают: 'Почему мы должны бороться с этим человеком, который должен быть нашим другом? Почему мы не можем заключить перемирие и позволить ему разобраться с настоящим врагом нашей цивилизации?' Честно говоря, я не преувеличиваю, когда говорю, что это может быть поворотным моментом, этого может быть достаточно, чтобы заставить лидеров Консервативной партии собраться вместе и отправить к вам секретного эмиссара.
— Вы хотите, чтобы я сказал, что я удовлетворюсь тем, что могу получить в России, и что у меня нет никаких планов на Британскую империю сейчас или в любое время?
— Я не хочу, чтобы вы что-то говорили, mein Fuhrer. Это не правильная постановка вопроса. Для меня было бы нелепо делать предложения такому дипломату, как вы. Я только по дружбе рассказываю вам множество фактов. Вам нужно изучить их и принять свое собственное решение и рассказать мне, что я должен сказать.
— Ja, ja, Herr Budd. Вы можете процитировать меня, повторив то, что я только что сказал, и сказать, что я готов иметь дело с любым англичанином в любом месте на этой основе.
— Вы не передумаете, lieber Freund? Я имею в виду, когда ваши агенты в Британии сообщат вам то, что я говорил в лондонских гостиных, вы не почувствуете, что я предал ваше доверие или проявил нахальство?
— Ausgeschlossen! Я — человек своего слова, и то, что вы здесь сделали, это выразили мои собственные мысли с компетентностью и пониманием.
— Besten Dank, Exzellenz! Я никогда не получал лучшей оценки в течение всей моей жизни!
XIV
Хозяин Европы был так доволен любезным другом и неоплачиваемым посыльным, что пригласил его остаться на обед и отправил его на экскурсию по этому зданию, которое было спроектировано величайшим архитектором в мире и предназначалось для проживания его преемников в течение тысячи лет. Посетителя сопроводили в огромную гостиную, построенную на двух уровнях с тем, чтобы её часть могла служить сценой. Как искусствовед он был впечатлен древними гобеленами, которые покрывали всю стену. Его заинтересовала и история толстого и тяжелого ковра, покрывающего пол этого помещения. Ковёр был заказан Лигой Наций, но средства этой предательской организации иссякли, и она не могла заплатить за это сокровище. Так он достался фюреру!
Гостю был показан «зеленый салон» и другие большие комнаты, имена которых ему не сказали. Он осмотрел огромные камины и портреты прусских генералов, а также тевтонских героев, которых, возможно, привезли из Байройта [50]. Он увидел зимний сад с красной лакированной мебелью и высокими каучуковыми деревьями и другими тропическими растениями, некоторые из которых расцвели. Его проводили в бильярдную комнату и в комнату отдыха Лейбштандарта, тех одетых в зелёную форму высоких молодых представителей нордической расы, которые кишели в этом месте, и чья радость в жизни заключалась в том, чтобы выбрасывать свои правые руки и кричать: 'Heil Hitler!' Фюрер ни разу не пропустил ответа на это приветствие, и ни разу ему не пришло в голову, что американец может найти что-нибудь смешное в этой шумной домашней жизни. Даже на кухне, великолепном помещении прямо из голливудского фильма, группа поваров и служанок в белоснежных одеждах взметнула свои руки и проорала свои приветствия.