Запустив ладонь в его волосы, я несильно сжал их и потянул к себе. Терренс оторвался от моего плеча, и наши губы вновь встретились. Я поспешно дернул за молнию на его робе и зашипел в отчаянии, когда понял, что на парне еще и майка.
- Ты бы знал, как я этим недоволен, - почти прорычал Терренс, гремя наручниками, а я почему-то весело усмехнулся его словам и быстро провел языком по его шее снизу-вверх. Терренс судорожно вздохнул. – Знаешь, док, я захотел тебя сразу, как только ты вошел в эту дверь, - вдруг произнес Терренс.
Никогда не думал, что слова могут быть такими возбуждающими. У меня все сладко заныло в паху, а желание стало просто нестерпимым. Я безумно хотел этого парня.
Меня всего потряхивало, когда я пытался расстегнуть чертов ремень на штанах. Сколько у меня было партнеров за мою короткую жизнь? Не знаю, никогда не считал. Это не значит, что их было много, просто я не зацикливался на этом. У меня ни с кем не было серьезных отношений, а секс я считал чем-то несущественным, но время от времени необходимым. Поэтому я никогда не думал, что наступит такой день, когда я чуть ли не открыто буду себя предлагать.
Победив ремень и расправившись с молнией, я скатился со стола, чтобы стянуть с себя штаны, но Терренс опередил меня, просто сдернув их вниз вместе с трусами. Я хотел было вновь усесться на стол, после чего снять штаны с парня, но он не дал мне этого сделать. Я удивленно поднял глаза на Терренса.
- Холодный, - только и произнес он, потянув меня за собой.
Я с широко распахнутыми глазами уставился на него. О, Боже, он еще и заботливый. К черту эту диссертацию! К черту весь медицинский мир! Я никому не позволю узнать, какой он на самом деле, этот Терренс Леонетти.
Пока я в очередной раз восхищался парнем, он уже уселся на стул и усадил меня сверху лицом к себе. Перекинув руки за мою спину, он провел вдоль по ней поверх рубашки, одновременно вовлекая меня в поцелуй. Когда его руки дошли до ягодиц, Терренс запустил ладони под рубашку. Я вздрогнул, когда по коже прошлись его обжигающие ладони и холодное железо от наручников. Контраст от этих прикосновений лишь усиливал желание, и я, уже не сдерживаясь, начал откровенно ерзать на ногах Терренса, задевая при этом своим пахом его пах.
Парень что-то зашипел мне в губы, после чего его ладони исчезли с моей спины. Загремели цепи. Я приоткрыл глаза, чтобы посмотреть, что делает Терренс. Он зачем-то перекинул руки назад, то есть вперед. Его руки оказались между нашими телами. Я хотел спросить, зачем он это сделал, но Терренс не дал мне этого сделать, проведя средним и указательным пальцем вдоль моей нижней губы. Я мгновенно сообразил не только, что он от меня хочет, но и зачем он перекинул руки. У нас не было ничего, что могло бы заменить смазку, поэтому я обхватил пальцы Терренса губами, жадно смачивая их, при этом я смотрел самому парню точно в глаза. Они у него просто горели. Он сам то и дело проводил языком по своим губам, будто хотел повторить те движения, что я делал своим языком у себя во рту.
- Ты не просто очарователен, Ноа, но ты еще и чертовски красив.
Я громко вздохнул, услышав свое имя, и запустил руки под майку Терренса, начав водить ими снизу-вверх и обратно.
Мне нравилось чувствовать, как его грудь ходуном ходит под моими ладонями и, как бешено стучит его сердце. Почему-то мысль, что это благодаря мне, наполняла меня эйфорией.
Неожиданно Терренс вытащил свои пальцы у меня изо рта и вновь перекинул руки назад. Я прогнулся в спине, чтобы парню было удобно, и уперся лбом в его плечо, готовый к тому, что сейчас произойдет. В меня проник вначале один палец Терренса и почти сразу второй. Я зашипел от боли и прикусил кожу на шее парня, при этом царапая ногтями его торс. Я знал, что он не специально просунул сразу два пальца, просто Терренс, так же как и я, был в курсе, что слюна не очень хороший заменитель смазки или даже крема. Она высыхала меньше, чем за две минуты, и тогда толку от нее не было никакого.
Терренс стал осторожно водить пальцами внутри меня, всякий раз замирая, когда я слишком сильно шипел или вздрагивал. Я же отпустил кожу парня и теперь лишь судорожно дышал ему в шею, закрыв глаза. Постепенно я привыкал и к боли, и к неудобству, что испытывала моя задница, а в тот момент, когда Терренс все же нашел простату, эти чувства кто-то молниеносно стер из моей головы, заменяя их на ни с чем несравнимое удовольствие. Теперь с моих губ сорвалось не шипение, а тихий стон. Услышав его, Терренс стал активней растягивать меня. На секунду я почувствовал его дыхание возле уха, а затем он захватил мочку своими губами, став играться с ней. По телу пробежался табун мурашек, заставляя дернуть плечами, словно таким способом я мог скинуть их с себя. Я отчетливо услышал смешок Терренса от такой моей реакции. Недовольно цыкнув, я спустил одну ладонь вниз, накрывая пах парня поверх штанов. Теперь пришел его черед вздрагивать, а мне улыбаться. Но улыбка почти сразу сползла с моего лица, когда он в очередной раз прошелся по простате, отчего рефлекторно я чуть сжал ладонь, и теперь наши тихие стоны прозвучали почти в унисон.
- Больше не могу…
Я даже не знаю, кому принадлежал этот шепот – мне или Терренсу, а может, нам двоим? Но он словно был командой. Пальцы Терренса исчезли из меня, а я стал стаскивать с него штаны и трусы, заставив приподняться на стуле, и сам чуть привстал. Дотянув их до колен, я бросил это дело, потому что сил уже не было. Я, не сдержавшись, облизнулся, глядя на член парня. Он был довольно не маленького размера. Больше среднего, я бы даже сказал. Интересно, а какой он на вкус? Жаль, совсем нет времени попробовать. Кстати, о времени, а что если двери сейчас откроются?..
Я хотел озвучить эту мысль, но Терренс сжал мои ягодицы, чуть приподнимая, и я забыл, о чем там думал. Что-то там с дверьми связанное и с открытием… Ну да ладно… На все воля Божья…
Я обнял Терренса за шею и, уткнувшись своим лбом об его лоб, стал медленно опускаться на его член, прикусив при этом губу. Дыхание, кажется, на этот момент прекратилось. Я облегченно выдохнул только тогда, когда полностью опустился. Терренс сразу потянулся к моим губам, проводя по ним языком, затем углубил поцелуй, а его ладони заскользили по моей спине. Я старался не шевелиться, привыкая к ощущениям и отгоняя боль на задний план. Когда она отступила, став терпимой, я начал двигаться. Не ожидавший такого Терренс простонал мне что-то в губы, его руки моментально оказались у меня на ягодицах, не больно, но довольно сильно сжимая их. Я, разорвав поцелуй, откинул голову назад, обнажая шею, которую Терренс незамедлительно стал покрывать поцелуями и легкими, почти не ощутимыми укусами.