Экклезиарх снова опустился в кресло и уставился в пол.
Курланд нахмурился. Возражения Месринга беспокоили его больше, чем подозрения Экхарта. Они звучали абсолютно бессмысленно, и Курланд не понимал, что за ними стоит — вот что тревожило его по-настоящему.
Верховные лорды проголосовали. Лишь Месринг был против. Даже Экхарт, поняв, что он в изоляции, присоединился к остальным. Веритус и Кубик снова воздержались. Курланду подумалось, что они сознательно держатся в тени. Они были наблюдателями события, на исход которого их участие не повлияло бы, и потому предпочли хранить нейтралитет. Они выжидали. Игры власти среди Верховных лордов никогда не прекращались, и самую грозную силу представляли собой безмолвные участники. Именно они, даже если еще не захватили преимущество, видели потенциал того, что находится в пределах их досягаемости.
Совет боялся долгосрочных планов Курланда. И магистр ордена подумал: интересно, как последствия того, что он затеял, могут послужить Кубику и Веритусу. Однако, как и у Совета, у него не было выбора.
Курланд без единого слова покинул помост.
ГЛАВА 3
Абатар, облаченный в рясу, думал о предстоящей задаче и смотрел на броню, которую требовалось надеть снова. Он почти ухватил смысл происходящего. Нужно было постичь суть перехода в новое состояние, и броня стала ключом к пониманию. Он чувствовал это в глубине души, не облекая в слова, и его знание резонировало с потребностями духов машин, когда он прислушивался к их ярости и боли.
За стенами армориума технодесантников в коридорах казарм Императорского Дворца, предназначенных для Темных Ангелов, слышались шаги. Абатар различил осторожную поступь слуг ордена, механический топот сервиторов, а также металлическую какофонию ремонтных работ, молитвы и присяги. Тени, мелькающие при свете факелов, касались брони и ее сложенных серворук. Беспокойная темнота была полна рождающимся знанием.
Откровение приближалось.
Звуки мобилизации казались приглушенными и разреженными. Так много пустых армориумов и келий для медитации. Так много братьев погибли. Во всем было легко услышать эхо поражения. Потери, поредевшие ряды — совсем не те силы, что прежде.
«Впрочем, это уже ложь», — подумал он.
Верно, ордены Терры не могли, даже объединив силы, атаковать орков, как прежде. В самом деле, новая стратегия, предложенная Курландом, возникла не от хорошей жизни.
«Не вся правда», — пробормотал технодесантник.
— Господин? — сказал один из служителей.
Они стояли поодаль, ожидая от него разрешения вернуться к ремонтным работам. Его броня избежала фатальных повреждений на Улланоре, но была сильно обожжена передвижными огнеметами и почти вся почернела. Облачение Темных Ангелов нуждалось в восстановлении.
— Подождите, — сказал Абатар.
Вся правда состояла в том, что стратегия Курланда — запасной парашют, даже если не брать в расчет катастрофу на Улланоре. План был порожден необходимостью, но форма его превзошла необходимость. Это было нечто принципиально новое, необычайное уже в том, какие требования предъявлялись к истребительным командам. Абатар подумал о космодесантниках, вместе с которыми ему предстояло сражаться. Ультрамарин. Кровавый Ангел. Космический Волк. Состав команд поражал воображение — до Улланора такое было бы невозможно.
Опять-таки это явилось результатом необходимости, и вновь форма превзошла намерения и перешагнула границу, став смелой, беспрецедентной инновацией. Небольшие отряды — это еще можно было бы понять. От каждого ордена осталось достаточно бойцов, чтобы проводить операции такого масштаба. Но Курланд побуждал их всех пойти еще дальше. От бойцов требовалось сработаться с десантниками иных орденов так же тесно, как внутри отделения, хоть и обычаи новых сослуживцев были чужды им и их братьям. По крайней мере, к одному он относился с достаточно сильным подозрением, чтобы отказаться находиться с ним в одном помещении... при иных обстоятельствах.
Обстоятельства были более чем экстраординарные. Как и план Курланда.
— Он хочет, чтобы мы стали кем-то другим, — произнес Абатар.
Новые подразделения были порождены смертью, и миссией их была смерть. От них требовалось стать губительным клинком, закаленным в горниле трагедии.
Абатар смотрел на тени на своей броне — тьму, скользящую по черноте. Они казались ему тенями павших братьев. Погибшие на Улланоре взывали к Абатару и ко всем Адептус Астартес, дабы те готовились к новой войне. «Смотрите на нас, — говорили они. — Помните о нас — и бейтесь во имя нас. Узрите нашу смерть — и встаньте на караул вместо нас. Узрите нашу смерть — и отомстите нашим врагам».