Взмах, бросок, снова взмах. Два кожистых крыла будто колдовали. Трава под упругими потоками точно плакала – теряла серебристую росу, жалась к земле, а меня швыряло из стороны в сторону, как невесомую куклу. Я всем телом прижалась к шее драконицы. Зажмурилась, а пара шипов уже опасно упёрлась в грудь.
Повезло, что отростки оказались загнуты назад, иначе один необдуманный рывок – и снимали бы меня с драконьей спины, как шашлык с шампура.
Новый рывок, и Дион с Умой радостно закричали. Я открыла глаза и глянула вниз. Лица друзей стремительно уменьшались. Впрочем, уменьшалось и всё, оставленное на земле: замок, деревья, редкие заспанные студенты, шагающие на завтрак и с удивлением задирающие головы…
– Взлетели! – закричала я и вновь прижалась к бронированной шее в надежде защититься от стылого ветра. – Окара, мы взлетели! Ты молодец!
Драконица протяжно рыкнула, будто тоже радовалась, и резво замахала крыльями. Нас наверняка уже заметили. Ещё бы! Дракон над академией!
Значит, нужно спешить.
Курс, по заверениям Диона, следовало держать на юго-восток, потому Окара, прежде чем набрать высоту, принялась кружить в воздухе. Искала направление.
Я от страха зажмурилась. Мамочки... Если придётся провести на спине несколько дней подряд, я же не выдержу! Окара обещала, что будет следить за птицами и делать остановки на пустынных островах хотя бы дважды в сутки. Но сейчас мне этого казалось ой как мало...
Лететь на драконе и впрямь оказалось не так уж здорово. Бросало то вправо, то влево, а подушка, вопреки заверениям Умы, и в сравнение с седлом не шла. Квадратная пуховка елозила под задом и – готова поклясться! – давно бы ринулась обратно на землю, если бы не костяные драконьи крюки, за которые она просто-напросто зацепилась.
– Мы сможем. Сможем, – тихонько твердила я. – Окара, мы…
Мы взлетели уже под самые облака. Драконица нашла направление, ринулась чуть выше и... бу-м-м! Перепонки взорвал глухой треск. Молния! Удар! Нас тряхнуло. Искры посыпались на меня, обжигая кожу. Окара взревела и перевернулась кверху пузом. Я успела лишь мельком увидеть, как в небе на миг проявились сотни крохотных молний. Будто само небо пошло трещинами, как стекло.
А затем мир заслонило драконье тело.
– Окара, очнись! Милая!
Крылья безвольно колыхались, как паруса на ветру. Драконица отключилась, и земля начала неумолимо приближаться. Тело крылатого ящера падало быстрее моего, и, казалось, меня вот-вот размажет по земле, нанизав на колючую спину, ведь едва Окара опрокинулась, я оказалась прямо под ней.
Больно... как же!.. Я изо всех сил упёрлась в шею драконицы. Изранила ладони, и струйки крови, трижды наплевав на гравитацию, шустро побежали по чешуйкам вверх.
Превозмогая боль, я попыталась оттолкнуться.
Не вышло.
К смерти я была не готова, но она, очевидно, наконец наточила косу и встречала меня, как дорогого гостя. Вот уже и тьма сгустилась надо мной.
Или?.. Быть того не может!
– Шарар?!
Я узнала его по огненным змеиным глазам. Чёрный как туча дракон налетел на нас. Толчок! Чешуя захрустела, как мятая яичная скорлупа, и Окара, сделав сальто, развернулась в воздухе. Меня подбросило вверх, и единственное, что теперь связывало меня с Окарой, это хлипкая верёвка из травы.
И снова Шарар нас нагнал. Боком толкнул безвольную драконицу.
Что он творит? От ужаса я кричать не могла. Воздух отбирал голос, забивал нос и рот, а Шарар вновь поравнялся с нами и задними когтистыми лапами ухватил Окару за холку. Встряхнул что было силы. Я завизжала, но, похоже, Шарар знал, что делает. Драконица дёрнулась и распахнула глаза.
Пару мгновений она, кажется, не понимала, что творится, а затем взревела от страха и до того резво метнулась вверх, что я, до тех пор будучи в свободном падении, встретилась грудью с её спиной.
От боли дыхание спёрло, и я, сама не знаю как, разжала пальцы и выпустила верёвку.
Сколько я падала, как громко кричала? Помню только, как чёрная тень метнулась следом. Помню, как меня распластало по чему-то холодному и твёрдому.
Удар о землю… Я цеплялась за всё подряд! Орала не своим голосом.