– Тогда понятно, почему девица – шило в заду Федерации, – хмыкнул Эдмонд в надежде разбить напряжение и потянулся к графину с вином. Но под суровым взглядом отца тотчас отпрянул. – Отец, если воспоминания, которые нам удалось вернуть тебе после заключения, правдивы, нам едва ли на руку, если человечка попадёт в людские лапы.
– Этого нельзя допустить, – нахмурился Велор, потянулся и выудил из корзины пару поленьев. Бросил на теплящиеся ещё уголья.
– Нельзя, – согласился Арис и коротким взмахом распалил огонь в очаге. – Я сейчас же попрошу аудиенции у Темнейшего и, быть может, уже утром обсужу с ним план.
– План? – заломил бровь Велор. – У нас уже есть план?
Эдмонд шумно выдохнул и с опаской поглядел на брата.
– Отец говорит, мы не можем рисковать.
– А мы рискуем? – всё недоумевал тот.
– Разумеется, сын, – кивнул Арис. – Наше положение незавидно. Мы одни. Единственные, кто готовы нас поддержать – пустынники. Но их условия…
– Условия рогатых мне известны, – отрезал Велор.
– Тогда к чему твоё негодование?
Эдмонд предупреждающе кашлянул, а Велор распрямился в кресле и до скрипа сдавил деревянные подлокотники.
– Если я правильно понял, отец, ты предлагаешь добраться до девчонки раньше людей и убить. Верно?
Арис склонил голову и одарил сына пристальным взглядом.
– Верно. Но на мой вопрос ты так и не ответил, – сощурился он. – К-чему-твое-негодование?
Велор сглотнул. Хотелось в порыве сорваться на ноги, вонзить воздушный клинок отцу меж рёбер! Но кровопийца лишь покорно повёл плечами. И пусть Арис говорил спокойно, Велора не покидало чувство, будто его готовы выпороть, как в юнца.
– Тебе почудилось, отец, – голос пропитался безучастностью, словно Велор уже давным-давно мёртв. Внутри мёртв. – Мне всё равно. Просто не понимаю, ради чего поднимать шумиху. Если та девушка и впрямь целитель, разве не разумнее…
– Как думаешь, – перебил сына Арис, – почему Бернар до сих пор не приставлен ко двору?
Велор от внезапности вопроса пару раз недоумённо моргнул.
– Ну? – требовательно кивнул отец. – Я жду ответа.
– Может потому что Лео единственный в Тёмных землях, кто осознаёт ценность всякой жизни? – нарочно до предела испытав терпение отца, произнёс Велор ненавистное главе рода имя.
Но Арис мастерски владел собой. Коротко кивнул старшему сыну.
– Эдмонд, оставь нас.
Эд нехотя поднялся. Широким шагом пересёк кабинет и, бросив предостерегающий взгляд на брата, мол, глупостей не делай, вышел.
Арис молча смотрел на Велора.
– Что с тобой творится в последнее время, сын? – наконец первым заговорил он, даже ноткой участия не сдобрив голос.
– В последнее время? Ты серьёзно?
Велор усмехнулся и невольно потёр грудь. В полутьме, сквозь плотную ткань камзола наружу пробивались холодные голубые блики.
– Ты знаешь, о чём я, – сощурился Арис. – Мать говорит, ты сам не свой с тех пор, как вернулся на Иппор. Причина не в магии. И не в начале. Мы с Эдмондом все сделали правильно. Проблем быть не может. Нет, – на дне карих глаз загорелись недобрые искры. – Это нечто иное. Что-то ломает тебя и не даёт бороться так, как ты это умеешь. Порой я смотрю на тебя и не узнаю. Словно ты и не мой сын вовсе.
– Бороться, как умею, говоришь? – по тонким губам Велора скользнула улыбка. Говорить с отцом ему да скрежета зубовного не хотелось. – Быть может, всё оттого, что я сотню лет провёл в мире без магии? Как думаешь?
Арис тяжело вздохнул. Потянулся к столику и перевернул два бокала. Плеснул вина и себе, и сыну.
– Моей вины в том нет.
– Знаю, – ломано ответил Велор, нехотя переняв бокал. – Но винить меня в том, что я не такой, как прежде, тоже нет смысла. Ты должен понимать.
– Верно, – примирительно кивнул Арис.
Оба недолго молчали, пили и смотрели на танцующее над поленьями живое пламя.
– Я понимаю, что тебе теперь несладко, Велор, – наконец заговорил Арис, и Велор дрогнул, сбивая желание вновь коснуться обожжённой холодом груди. – Понимаю, что чувствуешь себя почти сиротой. Но Федерация сейчас уязвима как никогда прежде. Упустим момент – расстановка сил сменится. Мы обязаны пресечь союз людей и остальных государств Иппора! И мне нужна твоя поддержка, – Арис посмотрел на Велора прямо, обжигая ледяным взглядом, казалось бы, тёплых глаз. – Пора делать выбор, сын. Не разочаровывай меня снова. Прошу.