…Когда-то белоснежный платок Броснана прошел бы любую проверку. Пирс поискал глазами корзину для мусора, но прежде чем зашвырнуть туда платок, машинально обтер им носки испачканных ботинок.
Пять баллов по пятибалльной шкале для воспитанных мальчиков Софьи Ивановой. Туфли обтер неглядя, абсолютно машинальным, привычным движением.
— Может быть, все же выпьете воды?
— Да, спасибо.
Ухоженные пальцы с короткими ногтями дрожали, минералка струилась по подбородку, и я протянула гостю бумажную салфетку.
— Спасибо.
Громкоговоритель давно заткнулся на столбе, экономные циркачи приглушили освещение, и народ с площади разошелся. Софья Иванова и Пирс Броснан сидели в субмарине «ООО „Альянс“ владелец Тушкоев И. А.» и пили минеральную воду — гость слепо таращился на коробки с «Волшебной Фантазией», я смотрела на него и начинала привыкать к присутствию рядом мужчины из чужой жизни. Его губы горестно кривились, словно мысленно он продолжал с кем-то разговаривать, зачесанные назад волосы упали темными прядями на выбритую щеку, гость напоминал Джеймса Бонда, только что выпрыгнувшего из пасти крокодила. На роль спасенной красотки я могла бы предложить себя, но наш режиссер проводил кастинг на небесах, а я так высоко не торопилась. Я думала что Бонд скоро уйдет. Попьет воды, отдышится и, ничего не объясняя уйдет.
Но он сидел на перевернутом пивном ящике, вертел в руках пустой пластмассовый стаканчик и даже бровью не вел в сторону двери.
Собравшись с духом, я закинула удочку:
— Извините, это конечно, не мое дело… но я видела, как за вами кто-то гнался. — Реакции не последовало и я, осмелев, продолжила: — Может быть, стоит вызвать милицию?
Этим вопросом я реакции добилась. Квадратный подбородок кино-героя дернулся, задрожал, и гость выдавил фразу:
— Вы знаете… мне кажется… я только что убил свою жену…
Сказал и посмотрел на меня так удивленно, словно не понимал до конца, что он только что произнес. И не послышалось ли ему это.
Я расслышала хорошо. Что называется, приехали, господа.
Я взяла из россыпи поштучных сигарет первую попавшуюся, нашарила на прилавке зажигалку и, подтянув к себе за дужку мусорное ведро, пробормотала:
— Мне надо мусор выбросить…
Захлопнув за собой дверь палатки, я прижалась к ней спиной и долго, широко разинув рот, ловила холодный ветер. Невдалеке ворочались в клетках звери, какой-то гортанный, скрипучий рык резал воздух, из палатки не доносилось ни звука. Мой гость врос полами кашемирового пальто в дощатый пол и никуда не торопился.
Боже, ну почему со мной вечно случаются всякие истории?! Тест на носовой платок перестал работать?! «Мальчики из хорошей семьи» повсеместно помешались и начали убивать своих жен?
Мой бывший муж прошел платочную проверку трижды, я еще жива, но уже не замужем. Пожалуй, читать лекции в средних школах мне еще рано.
Оставив ведро за порогом, и так и не покурив, я открыла дверь и шагнула в теплое нутро субмарины.
Пирс-Бонд даже глаз не поднял при моем появлении. Окаменел как постамент и дрожал где-то глубоко внутри себя.
Я села напротив и громко шлепнула зажигалку о прилавок. Пирс вздрогнул и взглянул исподлобья:
— Вы вызвали милицию?
— Нет.
— Почему?
Я пожала плечами. Стоя за дверью палатки, о милиции я думала меньше всего, мне хватало собственных печалей.
— Вам лучше придти в милицию с повинной самому. Мне кажется, это зачтется.
Пирс покивал головой, зябко повел плечами и спросил:
— У вас что-нибудь выпить… есть?
Торговая точка Ибрагима Тушкоева не имела лицензии на торговлю крепкими спиртными напитками, но для с в о и х, постоянных клиентов мы всегда держали одну другую бутылку хорошей не паленой водки.