— Да. Меня накормили. Что тебе, Теорис?
— Пришёл обсудить дальнейшую работу, — он положил коробку на мою грудь, отбросил крышку и подхватил покрытую алым шоколадом сладость.
— Какую… работу, — я запнулась, ведь он поднёс конфету к моему рту.
Когда меня так же кормила Руфь, это не вызывало смущения или неприятия, а тут к щекам моментально прилила кровь.
— Ты что? — попыталась возмутиться я, но вышло невнятно, потому что Теорис ткнул конфету мне прямо в губы.
Мне ничего не оставалось, как прихватить зубами сладость и втянуть её в рот. Взгляд парня загорелся, это смутило ещё больше. Я принялась усиленно жевать в стремлении пережить этот выбивающий из равновесия момент.
— Вкусно? — он подбросил вторую конфету и ловко поймал её ртом.
Алая глазурь осталась на губах, и он с аппетитом слизал её, чем смутил меня ещё сильнее. Какой же он бесцеремонный.
— Конечно. Я люблю эти конфеты, — пробормотала, отводя взгляд. — Я могу пользоваться заклинанием левитации, не надо меня кормить.
— Мне приятно тебя кормить, — чуть качнувшись ко мне, прошептал он, словно делился тайной, после чего я наверняка пошла красными пятнами.
Да что это с ним такое?
— Прекрати, — попросила его я.
— Что прекратить? — почти искренне удивился он.
— Это… неприемлемо.
— Почему? Я смутил тебя?
— Да, смутил.
— Странно. Обычно ты более бойкая, а тут смутилась из-за обычной конфеты, — он потянулся к моему лицу.
Его палец скользнул по моим губам, собирая частички шоколада. Я дёрнулась, глядя в его сияющие стальным блеском глаза, и совершенно окаменела. Чувства обострились, а волоски на теле приподнялись, когда он слизнул сладость с подушечки своего пальца. Кровь зашумела в ушах. Даже голова закружилась от неоднозначности этого жеста.
— Тео… ты… ты ненормальный? — просипела я, медленно тлея от смущения и непонимания.
— Да. А ты всегда уверяла меня в том, что мы почти родные, так почему краснеешь? — вроде непотребства творил он, а смотрел на меня как на душевнобольную.
— Теорис, чего ты хочешь⁈ — не выдержав странности момента, я повысила голос.
— Мне нужен твой билд, чтобы распланировать его перестроение под меня. Я со своим уже определился. Сегодня же отправлюсь за новыми кристаллами.
— И точно ненормальный! Я справлюсь сама, а тебе не позволю, понятно? Ты не будешь портить свою карьеру из-за меня.
— Сколько тебе дал времени ректор? Четыре месяца, три? Или вы ещё не разговаривали?
— Это неважно, Тео, — вспыхнула я в тревоге, вспомнив об ограниченности в сроках. — Ты не можешь…
— Могу и сделаю. Смирись, Алекса. Я тебя в беде не брошу. Мы же одна семья.
Вот только братья не собирают с уст сестёр шоколад и не слизывают его с пальцев. Не в нашем возрасте. Мы уже не дети.
— Ты невозможно упрям.
— Как и ты. Сразу видно, что росли вместе, — криво ухмыльнулся он. — Ну, Алекса, хватит противиться. Ты от меня больше не избавишься, — и, прежде чем я возразила, вновь поднёс к моим губам конфету.
Сердце громко бухнуло о грудную клетку. В душе зажглось тревожное осознание того, что мой названый брат давно стал другим. Он больше не тот мальчик, с которым мы делили горшок, и я совершенно не знаю нового Теориса.
— Разрывы и ушибы сошли на нет, как и повреждения внутренних органов, — заключил целитель, оценивая вернувшееся к нему заклинание глубинной диагностики.
— А переломы? — уточнила я дрожащим голосом.
Прошло три дня моего заключения в палате, и мне хотелось выть от безделья. Я привыкла начинать день с пробежки и завершать его тренировкой, а теперь могла лишь разминать пальцы после переломов.
— Кости срастаются дольше, Алекса, — целитель посмотрел с сочувствием. — Руки можно освободить от гипса. С бедром сложнее. Придётся полежать ещё сутки. Но можешь начинать разминать плечи и предплечья. С запястьями пока осторожнее. Лучше поберечь их и пригласить массажиста.
— Где ж его взять? — задумалась я.
Руфь после перелома выезжала в город на массаж, чтобы быстрее восстановиться, но для меня это пока недоступно. Надо как-то пробить пропуск для массажиста.
— Можно обратиться к вашему брату.
— Нет, не надо, — воспротивилась я.
Актеону только дай свободу, и меня окружат специалисты дворца, о чём начнёт шептаться вся академия.
— Как скажешь, — целитель похлопал меня по плечу. — Вечером снова проведём диагностику. Если динамика сохранится, завтра снимем гипс с ноги. Но уверен, нашим планам ничего не помешает, поэтому я подготовлю костыли.