Элен запахивает халат и тоже поднимается. Её лицо становится злым, а нижняя губа слегка подрагивает. Какие мы нежные, оказывается. Она сразу же бросила свою работу в каком-то задрипанном офисе по установке пластиковых окон, когда Борис позвал её замуж. И вот уже год Элен не занята абсолютно ничем, кроме траты денег.
Я открываю дверь комнаты и киваю головой.
— На выход, мадам, просушись, — произношу, усмехаясь.
— Ты сам и копейки не заработал, Феликс! Не тебе упрекать меня! — вопит, подходя ближе.
Я хмыкаю, а затем легонько беру Элен за шею.
— Я родился в богатой семье, у меня есть всё, крошка. Я могу позволить себе ничего не делать ещё лет сто, и никто, особенно такая как ты, не сможет мне и слова сказать. — Сжимаю пальцы сильнее. — И если продолжишь открывать свой рот, когда не просят, или заставишь моего брата страдать, то, — ещё сильнее, — я выкину тебя туда, где тебя подобрал мой брат. Окей?
— Перестань, Феликс.
Я отпускаю её, а она театрально растирает шею.
— Не такой и весёлый теперь?
— Это всё из-за этой девицы? — внезапно произносит со злобой в голосе. — Она тебе нравится, да?
— Кто? — позеваю. Сколько я поспал? Час?
— Алекса, — отвечает противным голосом, манерничая. — Я видела, как ты смотрел на неё…
Я вывожу Элен из комнаты и захлопываю дверь. Она начинает надоедать. Поначалу мне было забавно смотреть на её попытки соблазнить меня, но теперь вызывает лишь злость.
— Будь уверен, твой отец тебя опередит, если уже не опередил, — произносит напоследок, а затем цокот каблуков доказывает, что она уходит.
Я стукаю кулаком по стене. Спать резко перехотелось. Чёртова Элен.
Иду в душ, не переставая злиться, так как перед глазами стоит отец и Алекса. Судя по тому, что я вижу, она не похожа на охотницу за деньгами. Хотя люди могут удивить. Очень скоро она поймёт правила игры. Посмотрим, какой выбор сделает. Все на свете мечтают о безбедной жизни, полной денег. Отец может это дать любой девушке.
Чёрт. Почему меня это так волнует? Пусть соглашается, в таком случае будет легче выкинуть Алексу из мыслей. К тому же она точно психованная.
Сушу голову полотенцем, затем надеваю широкие бежевые брюки и белую свободную рубашку. Один раз я вырядился в костюме на работу. Мне было так некомфортно, что теперь меня не заставить напялить на себе это ещё раз. У меня свой дресс-код.
Спускаюсь в столовую, где сидит мама и потягивает кофе.
— Доброе утро, милый. Выпьешь со мной?
— Да. Марта, сделай двойной эспрессо.
Горничная кивает и уходит на кухню.
— Не выспался, сынок?
— Можно и так сказать, — отвечаю, включая телефон и гипнотизируя номер Алексы. Выключаю.
— Что-то случилось? Ты нервничаешь? — Мама кладёт руку на моё плечо.
Я только сейчас замечаю, что дёргаю ногой. Усмехаюсь. Надо взять себя в руки.
— Всё в порядке, плохо спал.
Мама понимающе кивает. Она давно страдает бессонницами и не засыпает без снотворного.
— Элен недавно ушла. Звала меня с собой в салон на педикюр, — произносит мама. Различаю в её голосе нотки раздражения. Ей она не нравится.
— Может, пора найти ей занятие?
Марта приносит кофе, и я делаю два больших глотка. Чувствую, как внутри появляется бодрящее тепло.
Мама поджимает губы.
— Я давно говорила об этом Борису, но он ревнует её и не хочет, чтобы Элен работала.
Фыркаю. Слепой как крот.
— Хоть бы внуков тогда подарила. Они в браке уже чуть больше года, но Элен не беременеет. Думаю, у неё проблемы, — со знанием дела заявляет.
— С головой точно, — бурчу под нос.
— Может, путешествие как-то плодотворно повлияет…
Непонимающе смотрю на неё.
— Какое путешествие?
— Завтра Борис с Элен поедут на Мальдивы. Забыл?
Пожимаю плечами. Хорошо не видеть её несколько дней. Было бы неплохо съехать из особняка, чтобы начать нормальную жизнь. Отец против. Он хочет, чтобы его семья всегда жила вместе. По его словам, он не для того строил такой дом, чтобы жить в нём одному.