Герцог облегченно прикрыл глаза.
– Обещайте мне, что никогда не примете предложение моей дочери, – продолжил он.
– Я отказываюсь обещать Вам это, – сказала Энн, с трудом сохраняя спокойствие.
– Как Вы смеете? – тихо спросил герцог, не ожидавший подобного ответа.
– Обсуждать этот вопрос я буду только с Вашей дочерью, никак не с Вами! – ответила Энн.
– Образом подобным этому в Вашей семье принято выражать благодарность? – спросил он.
Энн поняла, что он имел в виду, и изо всех сил старалась показать, будто ее не трогают его слова.
– Мне больше нечего Вам сказать! Я бы хотела уйти, – произнесла она.
– Мои надежды на Ваше благоразумие не оправдались. Я Вас больше не держу, – сказал герцог и отвернулся, давая тем самым понять, что разговор окончен.
Энн не помнила, как она оказалась у дверей своего дома. Лицо ее горело. Она закусила губу, чтобы не расплакаться. Когда лимузин уехал, девушка села на ступеньки и прислонилась лбом к холодным чугунным перилам. Что все это значило?
Следующим утром Доминик и Джереми опять стояли на пороге дома Мидлтонов. Джереми не мог скрыть своего волнения и счастья. Доминик со снисходительной полуулыбкой взирала на друга, пытаясь унять собственную дрожь. Синие глаза де Бург горели чуть ли не лихорадочным огнем. Никогда она не думала, что будет так волноваться из-за предложения руки и сердца. Всю жизнь Доминик росла с осознанием того, что любой согласиться стать ее парой. Возможность отказа она не рассматривала. Но, однажды переживего, панически боялась получить его вновь.
В гостиной их встретил мистер Мидлтон. Он тепло приветствовал Джереми. Затем обменялся вежливым поклоном с Доминик. Пока Энн с Джейн спускались, мистер Мидлтон неожиданно начал рассуждать о том, насколько терпимым и открытым в последнее время стало общество Великобритании в отношении различного рода нетрадиционных браков, неравных или, например, однополых. Джереми соглашался с ним, поддерживая беседу и не замечая подвоха в его словах. Доминик же опешила от столь необычно начавшегося разговора. Она смотрела на мистера Мидлтона расширившимися глазами, никак не комментируя его высказывания.
– Вполне возможно, в дополнение к светской регистрации скоро разрешат церковное венчание, – произнес мистер Мидлтон, продолжая наблюдать за Доминик.
– Очень может быть, – ответила она уклончиво, отвечая ему внимательным взглядом человека, пытающегося понять происходящее.
И добавила потом:
– Общество Великобритании, как любое цивилизованное европейское общество считает своим долгом неуклонное и постоянное развитие толерантности. И я думаю, мы справляемся с этим.
– Справляетесь-справляетесь, – рассеянно ответил мистер Мидлтон, переводя разговор в другое русло.
Доминик долго не сводила с него глаз, постепенно приходя в себя. Но мистер Мидлтон, казалось, уже потерял всякий интерес к этой теме. Они с Джереми обсуждали место проведения свадьбы.
– Мы с Джейн как раз сегодня хотели поговорить об этом. На прогулке, – сказал Джереми.
В этот момент Энн с Джейн спустились в гостиную.
Джереми сделал шаг навстречу Джейн, взял ее за руку и нежно поцеловал в щеку. Потом сияющими глазами посмотрел на Энн.
– Пойдемте?
Энн с Доминик обменялись осторожными взглядами. И они все вместе вышли на улицу.
Спустя некоторое время дорожка вывела молодых людей к окраине Чичестера, где холмы становились выше и зеленее, уже не разбавленные маленькими английскими домиками. Энн с Доминик в молчании наслаждались красотой и умиротворением природы, позволив Джереми с Джейн все больше удаляться от них. Женщины шли рядом, смотря каждая в свою сторону. Но если Доминик не решалась повернуться к Энн, та постоянно поднимала голову, чтобы украдкой полюбоваться ее гордым профилем. Длинные темные волосы Доминик были стянуты в тугой хвост, спускавшийся по спине чуть ли не до талии. Энн подумала, что ее всегда поражала красота де Бург. Сначала она казалась ей холодной и надменной. Сейчас же Энн знала, что под маской равнодушия скрывается огромное живое бьющееся сердце самого благородного из людей. И все же Доминик по-прежнему была неприступна.
Опровергая ход ее мыслей, де Бург предложила Энн взять ее под локоть. Как тогда в саду. Энн молча приняла приглашение, положив свою маленькую ладонь той на руку.
– Спасибо тебе, Доминик, – произнесла Энн, сама того не ожидая.
Де Бург кивнула, продолжая вглядываться в линии холмов, плавно переходящих одна в другую. Солнце бросало лучи на пологие склоны, разделяя местность на светлые и темные пятна. Энн не надо было видеть ее глаза, чтобы ясно представлять их выражение. Чтобы видеть их глубину.
– Вчера поздним вечером отец нанес мне визит, – сказала вдруг Доминик.
Энн затаила дыхание.
– Я все ждала, когда же он сообщит мне обо всех нелестных эпитетах, направленных тобою в мой адрес. Но он, оказывается, приехал рассказать о том, какой упрямой и несговорчивой девушкой ты являешься, – продолжила Доминик, поворачивая голову к Энн.
Она смеялась. В синеве глаз плясали озорные искорки. Но они внезапно погасли. Доминик стала серьезной. Она остановилась перед Энн, продолжая держать ее руку в своей.
Медленно, или Энн так казалось, потому что время для нее замерло в этот момент, де Бург опустилась на одно колено.
– Энн Мидлтон, – хорошо поставленный голос Доминик дрожал от волнения. – Окажите мне честь, – женщина глубоко вздохнула, ей не хватало воздуха, – Окажите мне честь, и согласитесь разделить со мной мою жизнь, согласитесь быть главным счастьем и радостью в ней, станьте моей женой.
Доминик не дышала в ожидании ответа. Она пыталась запомнить сейчас малейшие черты прекрасного лица Энн. На тот случай, если это их последняя встреча.
– Даю слово, я больше не потревожу Вас подобной просьбой, – прошептала Доминик в ужасе от молчания Энн.
– Больше не придется, – Энн покачала головой. – Потому что я согласна.
Она нежно улыбнулась. Зеленые глаза ее, с любовью смотрящие на Доминик, сверкнули от навернувшихся слез.
Де Бург понимая, что не в силах пока подняться на ноги, едва ощутимо потянула Энн за руку на себя. Та села на ее колено. Они обняли друг друга. Энн обвила руками шею Доминик. Де Бург крепко прижала девушку к себе за талию, зарывшись лицом в ее светлые волосы.
– А я давно уже люблю тебя, – тихо произнесла Энн, заправляя короткую прядь за ухо Доминик.
Она нежно убрала челку де Бург в сторону и поцеловала ее лоб. Потом висок. Потом скулу.
Какое это было счастье смотреть в глубокие синие глаза де Бург и видеть там затаившуюся радость. Какое это было счастье просто находиться столько близко к Доминик, ощущать ее присутствие, ее внимание. Скользить взглядом по гордым чертам ее лица, не боясь быть пойманной, зная, что имеешь на это полное право.
Энн опустила руку и провела ладонью по рукаву рубашки де Бург от плеча к манжету.
– Всегда мечтала это сделать, – сказала она.
Доминик кивнула, следя взглядом за ее рукой.
– Неужели, я могу поцеловать тебя? – прошептала Энн, осторожно беря лицо женщины в свои ладони.
Доминик подалась ей навстречу, находя губами ее губы.
Наконец-то.
Через два дня обе пары уже в статусе законных супругов отправились в Норвегию, чтобы совершить венчание в церкви.