— А я ведь старалась. И догонять меня Вам, похоже, понравилось. — улыбнулась Анна, подперев кулачком подбородок.
— Понравилось.И я очень ценю все Ваши усилия, — сказал Яков, поднося ее руку к своим губам. — просто я хочу быть с Вами, утрами, вечерами. Приезжать к Вам в обед, потому что скучаю. Еще я не хочу, чтобы Вы уставали. Анна, не подумайте, что это претензия. Это забота о Вас. Вчера Вы столько вещей разобрали, все наши сундуки, коробки, кофры.
— Я думала Вы и не заметили. — улыбнулась Анна.
— Я все заметил, дорогая. Мы только что пережили не самое простое путешествие и я хочу, чтобы Вы восстанавливались. Поверьте, усталость, она незаметно накапливается. Смена климата, поздняя весна этих мест… Я попрошу Алексея Юрьевича подобрать кандидатуры на роль домашней прислуги, а Вы с ними побеседуете, выберете помощницу на свой вкус.
— Ну хорошо, если Вы мне доверяете выбор. — согласилась Анна и уточнила:
У Вас есть какие-то пожелания?
— У меня много пожеланий. — кивнул Яков. Но всю прислугу прежде всего я проверю на благонадежность. В дом не должны попасть случайные люди. Поэтому первичный отбор за Лебедевым, основной за Вами, а я изучу личное дело тех кандидатов, что пришлись Вам по душе.
— Яков Платонович, Вы считаете подобные меры предосторожности оправданными? — усомнилась Анна.
— Да, Анна Викторовна! — остро взглянул на нее Яков. Каторга это не место, где можно быть легкомысленным в таких вопросах. Мы одна из самых обеспеченных семей в округе. Моя должность весьма специфична. Опасаюсь, что могут найтись желающие устроить нам неприятности. Надо исключить любую опасность и неожиданность для семьи. Вы молоды и красивы настолько, что мне страшно отпускать Вас за порог без сопровождения. Я приставил с сегодняшнего дня караул к нашим воротам. Вы вольны ходить куда Вам заблагорассудиться, но только с провожатым, пожалуйста, хотя бы первое время, пока не освоимся.
— Я поняла, поняла! — досадливо всплеснула руками Анна.
— Извините. — взял себя в руки Яков.
В дверь постучались.
Яков открыл и впустил в дом племянника с чемоданами.
— Доброе утро, Яков Платонович, Анна Викторовна! — улыбнулся он.
— Вы решили нас прямо с утра обрадовать своим визитом, Алексей Юрьевич? — усмехнулся Штольман.
— В обед еду на Карский рудник изымать бухгалтерию, боюсь допоздна провозимся. — объяснился за ранний переезд племянник.
Анна провела его вдоль длинного коридора и открыла пустующую комнату.
— Вот, Алексей Юрьевич, располагайтесь. Занавески и постель я Вам к вечеру организую. — гостеприимно сказала она племяннику.
— Анна Викторовна, не забудьте о горничной! — напомнил ей Яков.
— Кстати о прислуге, — обрадовался Лебедев. — У меня есть одна крестьянка на примете, из ссыльнопоселенцев, к мужу приехала, пока он срок отбывает. Очень просила работу дать. Анна Викторовна, может, побеседуете с ней?
— Ну разумеется, если Вы ее рекомендуете, Алексей Юрьевич — ответила она.
— А Вы проверили личное дело мужа? Статью, по которой он отбывает наказание на каторге? — сразу спросил Штольман.
— Нет. — смущенно сказал Алексей. — думаю, она чиста перед законом, не сама же наказание отбывает, а за мужем приехала. С виду очень приличная женщина. Она мне белье стирает.
— Все люди, взятые в дом должны быть абсолютно благонадежными и преданными. — четко сказал Штольман. — Анна Викторовна, Вы можете пообщаться с претенденткой, составить свое мнение, а я ознакомлюсь с личным делом мужа и дам окончательный ответ. На всякий случай пригласите еще человек пять для отбора. Из вольных или из ссыльнопоселенцев. И никаких тяжких преступлений и родственников по подобным статьям.
— Я не понимаю. — запаниковала Анна. - Они тут все совершили те или иные преступления. Я просто побеседую, Яков Платонович, а Вы сами решите.
— Да, так будет лучше. — сказал Яков. — на Вас оставляю выбор горничной и кухарки, я отбираю кучера, привратника, который будет следить за дворником и истопником. К концу недели, думаю, с подбором штата мы управимся.
Едва Анна с Яковом вышли за дверь, супруга ринулась в бой.
— Яков, пожалуйста довольно мной командовать! Это невыносимо… Я же не Ваш помощник, я Вам жена! — зашипела она, стукнув его кулачком.
— Самая любимая жена. Я просто беспокоюсь, чтобы все сладилось на новом месте. Вы уж потерпите, пока иначе не могу. Не принимайте близко к сердцу, Анна Викторовна, все, что я говорю, это из лучших побуждений…
Штольман усмехнулся, глядя на возмущенную Анну Викторовну. Ну не мог он серьезно воспринимать то, о чем она досадует. Ну покомандует немножко, он глава семьи как-никак. Кому принимать решения, как не ему? Но Аня ему нравилась в таком состоянии духа. Смешная, когда воюет.
Он примирительно клюнул носом супругу в щеку.
- Не злитесь. - шепнул он. - а то укушу.
— Ну ладно, ладно… — вздохнула она, отступая.
Сегодня Яков интуитивно нащупал очень верное средство против ссор с супругой - он подключал доброту и юмор. И Аня, как человек добросердечный и непосредственный, быстро переключалась и остывала. И зачем, он, право, раньше сердился на нее, раззадориваясь на ее выпады, как юнец.
В полдень Анна Викторовна вышла из дома, подышать свежим воздухом и тут же обратила внимание на мальчишек, без дела слоняющихся поблизости, сторожей Мишку и Петю.
— Отнесите записку. — попросила она братьев, дав монетку.
Аня отправила приглашение для Татьяны, женщины, что рекомендовал племянник, с просьбой подойти для беседы.
Сегодня светило очень яркое солнце, ветер стих, и можно было немного прогуляться, изучая окрестности. Один из конвойных тут же оставил пост и пошел за ней, держась на почтительном расстоянии.
- Да не ухожу я никуда! - крикнула Анна издалека. - я просто вышла посмотреть округу.
- Извините, госпожа Штольман, у нас приказ. - подбежал конвойный казак. - За Вас головой отвечаем.
- Ну хорошо, - согласилась Аня. - Но я все равно никуда не ухожу.
Она оглядела добротный дом, который им предоставили. Любопытно, что все дома в Усть-Каре были деревянными. Самым солидным каменным строением в округе оказалась Карская тюрьма.
Их одноэтажный бревенчатый дом стоял на высоком литом фундаменте, по фасаду располагалась просторная веранда. Хотелось украсить новый дом, сделать его более нарядным. Ну и что, что каторга. Красота людям нужна везде. Аня уже задумала, как высадит летом вокруг дома цветы. Ту самую сальвию, какую дарил ей летом Яков Платонович. И бархатцы. А на перилах крыльца и веранды она расположит цветочные горшки. Следовательно, нужно было озадачиться покупкой семян и их срочной посадкой на рассаду.
Вскоре, пока Анна все еще гуляла недалеко от дома, к ней в слезах прибежала пригожая крестьянка средних лет, оказавшаяся той самой Татьяной.
Анна позвала женщину в дом. Она помнила наказ мужа не приглашать в гости случайных людей, ищущих ее помощи, но она не могла оставить плачущую Татьяну на улице и разговаривать с ней на глазах казаков, охраняющих жилище начальника каторги. Их дом располагался на центральной улице, так что и других случайных прохожих, желающих полюбопытствовать, было предостаточно.
Разговор с крестьянкой произвел на Анну тягостное впечатление. Оказаться на каторге — это большая беда этих несчастных, безвинных женщин и детей. Государство, разумеется, разрешало следовать им за мужьями, и обеспечивало их в пути. Однако добравшись до места назначения, женщины и дети тотчас оказывались брошенными на произвол судьбы, в миг лишавшись всякой опеки. Арестант попадал в тюрьму, предназначенное ему довольствие шло в общий котел каторжан, а семья оказывалась брошена на произвол голода или еще хуже, порока. Властями предполагалось, что женщины должны были зарабатывать на жилье и еду собственным вольным трудом. Но как же им, несчастным, было это сделать, ведь как таковой работы здесь вообще не было. Ни в Каре, ни в иных местах, где располагались тюрьмы, частным лицам жить было не дозволено. Здесь проживали одни только заключенные, их родственники, чиновничий люд, да охрана. Служащие имели право бесплатно использовать для своих надобностей труд каторжников и правом этим охотно пользовались.