Он сообщил, что рассказ Перса злосчастной стычке, в которой русский офицер, будучи тяжело ранен, уцелел и единственный сумел добраться до своих, чистая правда и что он рад узнать, что один из его людей до сих пор жив.
- Как хорошо! - восхитилась Анна.
- Ну надо же! - изумился Алексей Юрьевич. - В тюремной канцелярии над его рассказами все смеялись. Теперь нужно помочь Персу вернуться домой.
- Нельзя ему домой, Алексей Юрьевич, - вздохнула Анна, - там его ждут новые разочарования. Родители умерли, отцовский дом сгорел, на их земле давно живут чужие люди. Никто его не ждет.
- Я предложу ему послужить здесь. Для него дело найдется. Тем более Намжин, исполнявший обязанности переводчика, уехал. - сказал Штольман.
Яков подумал, что именно здоровый оптимизм жены, ее дар и вера в людей помогли сегодня много пережившему каторжанину избежать долгих лет заключения, и теперь Перс сможет начать новую жизнь.
***
Тускло догорали маленькие свечи, освещая супружескую спальню. Яков с Анной только что вернулись из бани, распаренные и отмытые до блеска.
Подумав, Штольман доверительно сказал своей молодой жене:
- Аня, не стоит так переживать над расходными книгами. Я с Вас никогда не требовал и не буду требовать никаких отчетностей, пишите лишь для себя, если Вам это нужно. Я знаю, что Вы у меня и так разумная и даже не по статусу скромная. У Вас есть деньги на хозяйство, Вы их тратите. Не уложитесь и потратите сверх выделенного, я просто выделю еще, и нет никакой в этом проблемы. Не слушайте глупую вздорную старуху. Ее дело пироги печь, а не Вам настроение портить.
- В ее словах есть резон. - вздохнула Анна, подтверждая догадки Якова. - Я все-таки буду вести записи.
- Главное не усердствуйте, и не переживайте, если что-то не сходится. Это все дело житейское. Можете меня звать на помощь. - улыбнулся Яков.
Аня достала бутылочку льняного масла и начала нежно натирать мужу ступни и колени, а Яков млел от восторга. Она была всегда так заботлива и так добра… сопротивляться этому ему никогда не удавалось, лучше было отдать ей все, что драгоценная хочет. Всего себя в полное распоряжение. Поэтому ступни были намазаны, каждый палец перецелован, колени и локти тоже были заласканы. Аня обещала, что на утро все натертые маслом места будут нежнее попки младенца.
- Мне срочно нужен младенец, чтобы сравнить. - заявил Яков, смеясь. - Где мой наследник, Анна Викторовна? Где мой первенец?
- Скоро будет, Яков Платонович! - засмеялась тоже Анна. - Я тоже жду, когда же ангел нас посетит.
- Правда? - сел в постели Штольман и притянул Анну к себе.
- Ну конечно! - воскликнула Анна. - Не меньше тебя. А когда у меня будет большой живот, и я буду такая неповоротливая, ты меня будешь любить по-прежнему и все также жарко целовать меня?
- Я буду любить тебя совершенно точно не так, как прежде, - улыбнулся Яков, лаская жену глазами, - а гораздо, гораздо больше, ведь я буду любить сразу двоих, тебя и наше продолжение, и у меня дух захватывает от предвкушения. Ну все, отдавай свое масло…
Аня протянула бутылек.
Он стянул с жены сорочку и уложил на постель. Яков капнул масло на маленькую впадинку пупка и живот, аккуратно растирая капли по коже. Руки свободно скользили по гладкой поверхности живота.
Яков чувствовал нестерпимое желание любоваться обнаженной женой. Необычайная привлекательность ее груди так завораживала его, что он замер, лаская нежные бутоны взглядом, а позже ладонями и поцелуями. Один только вид нежных вершин вызывал желание немедленно овладеть их хозяйкой. Яков трепетал от восторга, лаская соски любимой. Нежная шелковистая кожа сильно возбуждала его.
Аня прикрыла глаза и выгибалась навстречу, дыхание прерывалось. Ее удовольствие усиливало его восторг.
Она сжала Якова в объятиях. От ласк мужа голова кружилась как от крепкого вина. Безмерная любовь и нежность переполняли Анну, и она хотела щедро делиться чувствами с мужем.
Яков не торопился. Он наслаждался поцелуями и дарил наслаждение любимой женщине. Руками и губами он вбирал ее в себя. Аня отдавалась ему, а он исполнял свою вечную мечту о слиянии, желании присвоить и владеть этой необыкновенной женственностью.
***
Люблю тебя, дорогой мой. - шептала Аня, прижимаясь к груди мужа и внимательно рассматривая его лицо. Она вычерчивала пальчиком узоры на скулах. - Спасибо тебе за все. За то, что так любишь меня и веришь, за твою ласку и внимание. Я самый счастливый человек на свете, потому что ты рядом.
- Я всегда буду рядом. - сказал муж. Всегда буду любить и защищать тебя.
Яков прикрыл глаза от абсолютной неги и обнял жену покрепче. Он набросил на себя и на Анну одеяло.
Яков шептал нежные слова ей в ушко, и Анна блаженно улыбалась, доверчиво обнимая его горячее тело.
- Ты сегодня такое доброе дело сделала. - сказал он. - Как хорошо, что ты, Аня, такая неповторимая, добрая и искренняя есть на этом свете. Спи, родная.
- И ты спи. - прошептала Анна, прижимаясь губами к его плечу.
- И я буду спать. - согласился Яков.
Через чуть приоткрытое окно в комнату врывался упругий свежий воздух, смешанный с ароматом сирени и первого дождика. В объятиях друг друга возлюбленным было уютно и тепло. Лето только начиналось, как и их семейная жизнь, полная радости и счастливых моментов.
На подоконник к семье Штольман прилетел ангел. Он довольно посмотрел на мужа и жену, улыбнулся, вдохнул аромат сирени из большой вазы и улетел, чтобы вернуться к ним на следующий день. За влюбленными наблюдать было радостно, даже ему, божественному созданию, которое видело множество мужчин и женщин и множество проявлений любви. Однако эти двое были особенными, и ангел усердно хранил их.
========== Топчак ==========
Утро было волшебным. Ласковое июньское солнышко со всей своей безудержной силой быстро нагревало остывшую за ночь веранду. Яркие красочные занавески чуть шевелились от легкого ветерка. Аня ждала всю свою маленькую семью к завтраку. То и дело на веранду прибегала ловкая Татьяна, все время добавляя на стол новые предметы сервировки, а все для того, чтобы хозяевам было удобно трапезничать - то сахарницу поставит, то щипчики для сахара-рафинада или ложечки разного назначения подаст.
Аня любовно оглядела стол. Она была абсолютно уверена в том, мама гордилась бы успехами дочери. Мария Тимофеевна всегда была убеждена, что все семейные чаепития, особенно завтраки, за которыми собиралась вся семья – дело чрезвычайно важное. Утром за столом все желали друг другу доброго утра, папа обращался домочадцам с неизменной насмешливой внимательностью, интересовался самочувствием и планами на день.
Никогда Аня, будучи девочкой, не обращала внимания на этот их домашний уют в особняке родителей, все хорошее казалось неизменным, незыблемым и даже привычным. Казалось, она всегда будет единственной балованной дочерью, всегда за ее спиной будут родители, все также каждое утро ласковая Прасковья будет подавать завтрак.
За полгода все изменилось. И хотя Анна была очень рада всем переменам, что с ней произошли, она неожиданно для себя заскучала по родительскому дому. Чем больше проходило времени со дня отъезда, тем больше скучала. По тому ощущению уюта, семейного тепла, уверенности в завтрашнем дне и радости от того, что каждый день видишь родные любящие глаза родителей.
Чем больше Анна тосковала по особняку на Царицынской и его обитателям, тем с большей страстью она наводила уют в их с Яковом новом доме. Неосязаемо и незаметно, день за днем. Анна быстро всему училась, ведь когда есть большое желание научиться, то любая наука оказывается впрок.
Надо признаться, у нее получалось.
Анна стала всем сердцем тянуться к благородному женскому обществу. Проведя несколько месяцев в путешествии до нового места службы мужа и общаясь зачастую лишь с Яковом и Алексеем Юрьевичем, она стала очень ценить возможность пообщаться с подругами. Анна старалась завести новые знакомства. Раньше женская дружба вовсе не казалась ей привлекательной, достойной внимания и усилий. Все ее потребности в общении с лихвой покрывали мама, папа, дядюшка, с готовностью развлекавшие любимую дочку и племянницу. Теперь же Анна открыла в себе новые грани своей личности. Она поняла, что хочет и может много дать, рассказать, поделиться чувствами, не только с мужем, как его возлюбленная, но и с окружающими, как преданный и чуткий друг.