- Точно не холодно? - усомнился Яков. - Пойдем скорее отогреваться, а то я переживаю после недавних событий.
Взяв ее за руку он отвел жену в парилку, сразу же поддав пара для надежности. Яков взял веник.
- Будете лежать или стоять? - усмехнулся Штольман.
- Стоя! - сказала Анна. - Хлопайте лучше стоя. Так легче убегать будет в случае чего!
Яков нетерпеливо сдернул простынку с плеч жены.
- Вот так. Обопритесь на лавку, - сказал он и Аня послушалась. - И немного расставьте ноги. - коварно добавил он.
- Мне уже страшно! - засмеялась Аня, оглядываясь.
- Не бойтесь. Я буду джентльменом. сказал муж. - Хлопать сильно не буду.
Он деликатно нагонял пар на молочную кожу свое драгоценной, с удовольствием замечая, как она понемногу краснеет и начал похлопывать ее невесомыми нежными касаниями.
- Что-то я ничего не чувствую! - возмущенно обернувшись, сердито сказала Аня.
И добавила с ехидцей:
- Вы, право, Яков Платонович, гладите меня, а не парите!
- Ну, если вы просите, - разулыбался Штольман и ощутимо махнул веником ее по ягодицам, с удовлетворением услышав тонкий девичий писк.
- Так достаточно чувствительно? - Поинтересовался он. Сразу продолжить в том же духе побоялся. Вдруг обидится?
- Я пока не поняла! - задумалась Анна.
Яков позволил себе разойтись и начал охаживать жену хлесткими движениями. Спина ее немедленно загорелась красными пятнами, и украсилась березовыми листочками. Ожидаемо, жена долго не продержалась.
- Все, Яшенька, хватит! Теперь я почувствовала! - начала смеяться Анна.
Штольман немедленно бросил веник и начал целовать разгоряченную спину жены.
- Ты не очень устала? - Спросил он на ушко, заправляя ей прядку и убирая кудри .
Аня смущенно покачала головой, поняв куда муж клонит.
Яков прижался к ней разгоряченным членом и раздвинул ей ягодицы. Он осторожно вошел сзади, придерживая Аню за низ живота. Двигаясь нежно и аккуратно, он ласкал рукой ей грудь и живот. Аня прижалась затылком к его лицу и почувствовала жаркое дыхание. Муж бурно кончил.
Часть его семени сразу побежала по ее бедрам и он собственническим движением растер его ей по ягодицам и промежности.
Аня поймала его руку и поцеловала.
- Ты меня с ума сводишь. - Прошептал муж и начал осыпать жену поцелуями.
После этого Штольман все-таки сполоснул Аннушку и усадил в предбаннике отдыхать, сам отправившись устранять следы их бесчинств из парной.
Пока мужа не было рядом, Анна натирала ступни душистым маслом.
Пожалуй, баня удалась! - подумала она.
- Я тоже хочу. - раздалось у ее виска и Яков отобрал у жены флакон. Он основательно растер ей пяточки, локти и коленки, однако решительно отказался натираться в ответ.
- Ну пожалуйста! - уговаривала его Аня, и Яков опять уступил, позволив поухаживать за собой. Штольман получил в награду улыбку жены и ее ласковый поцелуй.
- Вот видите, Яков Платонович! - приговаривала Анна, любовно намазывая его маслом. Будете еще красивее! И ухоженнее! Хотя, куда уж больше…
***
- Напарились, благородия? - Заулыбалась хозяйка дома, приглашая к столу пить чай.
Анна налила в стакан воды и с наслаждением осушила его.
- До полуночи как раз четверть часа осталось. А уж ночью париться никак нельзя. Вовремя прибежали! - подтвердила крестьянка.
- Почему? - улыбнулся Штольман, наблюдая за Анной.
- Так знамо дело, барин, ночью духи банные озорничают. Неужто не знаете? Опосля всех Банник парится с женой своей Обдерихой! Ох, страшны духи эти! Они ежели осерчают, могут с человека и кожу содрать, да на печь повесить. Или кипятком ошпарить.
- Хорошо, что мы успели. - скромно согласилась Анна, чтобы не обижать добрую женщину.
Однако они с Яковом Платоновичем не удержались и почти одновременно рассмеялись. Очень уж им было хорошо! Яков на мгновение почувствовал себя счастливым мальчишкой.
- Барынька, Вы же гостинец Обдерихе опосля оставили, как я просила? - встрепенулась хозяйка.
- Положила кусочек душистого мыла в левый угол парной, как было велено! - подтвердила Анна, сверкая глазами в сторону мужа.
- Это Вы верно сделали. Банник строго следит, чтоб банные правила соблюдали. А ежели осерчает, так дверь подопрет, и из парилки не выпустит.
Яков покосился на жену, которая оказывается, еще и хозяйку, с ее суевериями, уважила.
- От чего же мне, Анна Викторовна, не сказали? Я бы поучаствовал. - сказал иронично Штольман.
- А Вы парилку прибрали! Банник порядок любит. - тут же нашлась любимая. - Вы же, Яков Платонович, в чертовщину не верите!
Аня вспомнила тот далекий сентябрьский вечер в полицейском участке. Яков тогда решительно отказывался верить в нечистую силу, и даже сердился на позднюю гостью за визит. Однако позже отчего-то разулыбался и смотрел на нее так, будто прекраснее барышни не было на свете. И винил в своих вольностях коньяк.
Яков пил чай из большой чашки, наблюдая за Анной. Она мечтательно смотрела куда-то сквозь время и расстояние, улыбаясь своим мыслям.
Штольман накрыл ее руку своей. Где бы Анна Викторовна сейчас не была, в каких облаках не витала, он хотел быть рядом.
========== Субординация ==========
Комментарий к Субординация
Дорогие читатели, спасибо за Ваши отзывы!
Votani, Helen_Z, tml 44, очень ценю Ваши награды, это очень приятно, знать, что то, что ты пишешь, находит отклик! Всем добра и радости, в это воскресение 1 мая :-) Спасибо, что читаете!
Как только портье закрыл дверь, Анна Викторовна с удовольствием огляделась в гостиничном номере. Как хорошо, после нескольких недель трудностей, мороза и неуютных постоялых дворов оказаться в такой красоте и таком комфорте. Яков снял самый большой и красивый семейный номер с расчетом, чтобы они несколько дней отдохнули с дороги.
Анне все нравилось: и огромная кровать с балдахином и мягкими подушками, и нарядный стол со стульями, и кресла. Она совсем отвыкла от уюта и забыла, как это здорово.
Аня радостно разбирала дорожные сундуки, расправляя свои прекрасные платья. Ей хотелось, наконец, сменить надоевшие дорожные наряды и надеть что-то романтичное, женственное! На дворе было начало февраля, солнышка после коротких январских дней ощутимо прибавилось, и жизнь заиграла новыми красками. Приближалась весна!
Яков говорил ей, что в Красноярске ему нужно встретиться с коллегами и срочно заняться делами службы, но Анну не пугало одиночество. Тем более, что супруг обещал, что вечерами будет в ее полном распоряжении.
В номер вошли две бойкие горничные, и они вместе с госпожой Штольман занялись перебиранием вещей для стирки - одежды, белья, дорожной постели, полотенец и многого другого. Конечно, можно было просто распорядиться и заняться чем-то еще, но ей так хотелось самой проследить за тем, чтобы всё было сделано в лучшем виде. Анне нравилось вести нехитрый быт их маленькой семьи.
С удовольствием и заботой ухаживать за Яковом, перебирая его жилеты, рубашки, нательное белье. Ей нравилось быть так близко от него. Отдавать вещи в починку и стирку и возвращать их на место ароматными хрустящими стопочками. Анна замечала, как муж растроганно улыбался, обнаруживая любовь к себе и заботу даже в самых простых ежедневных мелочах - когда Аня заменяла его полотенце на чистое, утюжила рубашку, подавала чашку чая, или ждала его, предусмотрительно распорядившись насчет ужина. Яков все замечал и делал комплименты молодой жене, лаская любящими глазами. Он многое старался сделать сам, будучи скромным в быту и приученным к порядку. Заправить кровать, собрать посуду, сложить вещи в дорогу - все Яков делал мимоходом, быстро, уверенно. И не видел в этом попирания своего мужского достоинства. Наоборот, считал своим долгом ухаживать за ней. Штольман был совсем не избалован ни уютом, ни семейным теплом. И Аннушка, сама того не ожидая, даже прослыла у мужа хорошей хозяйкой. Аня смеялась, воображая, чтобы сказала чопорная церемонная мама об их дорожном быте и ее домоводческих талантах. Разумеется, ничего лестного!