Сибиряков продолжал рассказывать о быте простого народа:
- Я не понаслышке знаю о цинге среди ссыльных. Много раз был свидетелем. Цинга поражает и старателей на приисках, и неимущих крестьян. Всякая цинга имеет причиной скудное, недостаточное питание. - рассказывал Сибиряков. - Яков Платонович, в Ваших силах наладить рацион людей. Цинга более всего начинает свирепствовать в Сибири в конце весны - начале лета.
Добавьте в рацион заключенных местных продуктов - квашеной капусты, ягод, дикоросов, монгольского сыра. Сыр является побочным продуктом изготовления араки. Это алкогольный напиток из кислого молока. Монгольский сыр сушат, зимой размачивают молоком, прессуют в большие круги и хранят на морозе.
Это лучшее средство от цинги. В нем много кислоты. Монголы пьют таниносодержащий кирпичный чай, заваривая в него сыр. И никто не болеет цингой.
- Спасибо, - улыбнулся Штольман, это превосходный совет. Признаюсь, я собираю информацию везде, где только можно. Пока полученные сведения внушают сдержанный оптимизм. Я задумал много преобразований, чтобы изменить жизнь местных жителей к лучшему.
- Господин Негрен поможет Вам с провиантом, он заинтересован в установлении хороших контактов с Нерчинской администрацией.
Сибиряков представил Якову Платоновичу приискового полицеймейстера. Господин Новиков был при мундире, чине и должности, но впечатление проводил пренеприятнейшее. Он усмехался в усы, куря сигару и выражал местному обществу и гостям прииска полное пренебрежение. Всем, пожалуй, кроме господина золотопромышленника.
- Не удивляйтесь, Яков Платонович. Полицеймейстер на прииске человек наиглавнейший. Место очень теплое, - усмехнулся подошедший к Якову Платоновичу инженер, - официальные доходы нашего слуги закона около пятисот рублей в год. Еще ноль к конечной сумме жалования доплачивает прииск.
- Жалование сравнимо с жалованием губернатора. - поднял брови Штольман.
- Дело в том что полицмейстер несет ответственность за здешний паспортный режим. Именно он решает, брать человека работником на прииск или нет. - рассказал Сибиряков. - Господин Негрен доплачивает полицеймейстеру по пять рублей за каждого работника, а взамен чиновник не чинит препонов рабочим без документов, бродягам, ведь людей всегда не хватает. - объяснил Сибиряков.
- Подобное происходит на каждом прииске, - подтвердил инженер, - выгодное место всегда достается губернаторскому протеже, и на него всегда очередь из солидных военных и гражданских чинов, особенно поиздержавшихся.
Прием проходил в просторной бальной зале. На полукруглой галерее, к которой вела изящная лестница, находился большой оркестрион, величиной с церковный орган. По словам хозяина, господина Негрена, оркестрион был приобретен специально для танцевальных вечеров и мог сыграть семьдесят мелодий.
Хозяин прииска позволил дамам самостоятельно завести инструмент, и помещение наполнилось звуками музыки.
Яков Платонович заметил, как Анна Викторовна замерла, привлеченная необычным инструментом. Она стояла, завороженно прислушиваясь к звучанию оркестриона. В несколько шагов Яков преодолел расстояние до супруги и зашел к ней со спины. Он интимно склонился над ушком любимой и спросил:
- Вам нравится, Анна Викторовна?
Аня зарделась, обнаружив за своей спиной супруга.
- Да! Это настоящее чудо! - изумилась Анна. Целый оркестр в одном аппарате. - А какое изумительное чистое звучание!
Выглядел оркестрион и правда впечатляюше. Сложнейшая комбинация трубок и клавиш, скрипки и ксилофона. И где! В сибирской тайге, так далеко от больших городов.
Штольман посмотрел на восторженную супругу и взял ее руку в свою:
- Анна Викторовна, я приглашаю Вас на вальс! - сказал он, смотря ей прямо в глаза.
Анна радостно улыбнулась, и супруги прошли ближе к центру залы, где уже кружились несколько пар.
Яков повел супругу в быстром танце, не отрывая от нее взгляда. Он давно мечтал танцевать с Анной именно вальс. А после того приема в Москве, где его жена блистала в центре зала, открывая танец с сыном Долгоруких, и подавно.
Анна чудесно вальсировала, с потрясающей чуткостью следовала за супругом, интуитивно понимая рисунок танца и все комбинации поворотов, что Яков предлагал ей.
Танцуя вальс с друг другом впервые, они двигались настолько слаженно и грациозно, будто танцевали вместе много раз. А может быть, так и было?
Якову казалось, что он с Анной Викторовной уже вальсировал. Так безошибочно чувствовал он каждое ее движение, каждый поворот головы, каждый взмах ресниц. Может быть, он танцевал с ней в своих снах?
Яков вспомнил одно из ярчайших сновидений. Он видел его во время поездки в поезде до Твери. Яков, оправившись от ранения, как раз добирался до нового места службы в Затонск. Тогда угрюмый и раздраженный надворный советник увидел во сне девушку в бальном платье. Они вальсировали. После танца Яков притянул незнакомку к себе и поцеловал. Во сне его затопило ощущение щемящего счастья, и безумной любви, такой, что сердце выскакивало из груди.
Он проснулся тогда взбодрившимся, полным сил и оптимизма. И ссылка уже не казалась таким ужасным фиаско.
Яков не помнил лица незнакомки, но он предчувствовал что-то невыразимо прекрасное, что должно было с ним произойти в ближайшем будущем. И ведь произошло!
После вальса супруги станцевали вместе еще и еще, и вот, сияющий Штольман отвел раскрасневшуюся Анну Викторовну отдохнуть, усадив на изящное креслице.
Никому не дам подойти! - подумал Яков, как коршун охраняя супругу от любопытных взглядов.
Приисковые дамы, некоторые из которых были весьма корпулентными, с вожделением поглядывали на господина надворного советника, вздыхая и недоумевая, почему он не оставит супругу и не пригласит на котильон кого-нибудь из них.
К Анне подошел Александр Михайлович Сибиряков, приглашая на танец. Однако ему госпожа Штольман смущенно отказала, сославшись на усталость. Затем к Анне подходили и другие кавалеры, но каждый из них потерпел неудачу.
- Как мухи на мед! - сердито подумал Яков Платонович, пока ходил за напитками.
Господин Негрен, наблюдающий вопиющее нарушение церемониала, усмехнулся и заметил, обращаясь к Сибирякову:
- Господин Штольман так возмутительно сильно любит свою молодую супругу, что не оставляет нам редкого шанса пригласить на танец столь очаровательную юную леди. Мой друг, разве это справедливо?
- Абсолютно не справедливо, Павел Дмитриевич! - добродушно улыбнулся купец Сибиряков.
- Однако я знаю, как поправить дело. - задумался золотопромышленник и усмехнулся. Завтра, в мужском клубе, подыграйте мне, дорогой друг!
- Да Вы авантюрист, господин Негрен! - заметил Сибиряков.
- Только ради невинной забавы. - развел руками Павел Дмитриевич, - право, редко встретишь в наше время столь сильные чувства и такую изысканную красоту. Очень хочется пригласить на танец госпожу Штольман.
После танцев гостей пригласили за праздничный стол, где угощали превосходным ужином. Стол был сервирован на европейский манер старинным столовым серебром и фарфором.
Анна рассматривала стоящие на скатертях горки из южных фруктов и думала, что обстановка на прииске ничуть не уступает приему в Москве, где они были два месяца назад.
Супругов посадили рядом и они тепло перебрасывались редкими фразами, наслаждаясь обществом друг друга, однако не забывали, что находятся в гостях. Яков вел неторопливую светскую беседу, наблюдая за приисковой администрацией и их образом жизни, манерой вести дела, завязывая нужные знакомства в новой для себя сфере. В Забайкалье чрезвычайно много месторождений, и этот опыт мог быть ему полезен.