Яков ходил за коробками и свертками на склад, куда почтари их доставили еще с вечера. Они переберут багаж, оставят себе самое необходимое, и вновь отправят часть сундуков отдельно.
Штольман был готов признать, что бесконечные переезды превращаются в катастрофу. Испорченные, разбитые, потерянные вещи!
К сожалению, их багаж регулярно терялся в пути. Иной раз сундуки и коробки находили почтари на станциях и, с извинениями, отправляли дальше все той же почтовой службой. Как это бывает в дороге, сначала они не досчитались одной коробки, потом почта потеряла еще несколько, затем носильщики доставили полупустой сундук вместо полного и развели руками. Мол, ничего не знаем, Ваше Благородие! Сначала Анна не обращала внимания на эти мелочи жизни. И мужу советовала поступать так же. Потери были досадными, но терпимыми.
Однако сегодня, когда Яков пригласил ее на почтовый склад, и велел посмотреть, что пропало, потому что он не досчитался еще одной коробки, и несколько свертков оказались вскрытыми, силы госпожу Штольман неожиданно покинули.
Она открыла сундук с приданым, который наполняли они вместе с мамой, и обнаружила его пустым. Анна рухнула на стул, и с бессильной печалью уставилась на зияющее нутро ее разграбленной сокровищницы. В таком виде ее и застал Яков Платонович.
- Что, Аня? - бросился он к ней от самой двери. - у Вас что-то болит?
- Нет! - досадливо сказала Аннушка. - нас опять обокрали, на очередной почтовой станции. И сердито тронула ножкой разоренный сундук.
Яков погладил ее огорченное лицо:
- Аня, но не Вы ли мне говорили, что вещи дело наживное, и убеждали в том, что ничего страшного? Еще в прошлую нашу большую остановку?
- Я.. но Яков Платонович, это было мое приданое. Там было то, что я собирала с мамой, кое-что даже сама вышивала. Я очень хотела всем этим попользоваться вместе с Вами, мечтала достать эти вещи в нашем новом доме. А теперь их нет. Там было наше постельное белье, полотенца, сорочки и скатерти. Там были вещички для первенца. Такое ощущение, как будто у меня что-то от сердца оторвали…
Анна закрыла лицо руками. Яков забеспокоился:
- Аня, Анна Викторовна, ну не расстраивайтесь так. Вы просто устали от переездов. Шутка ли, третий месяц дороги. Потерянного уже не вернешь. Считайте что наше большое путешествие взяло от нас очередную жертву. Давайте радоваться, что мы откупились и избежали каких-нибудь более крупных неприятностей.
Я уже говорил, что Вас будет все, что Вы захотите. Правда пока за те несколько недель, что мы женаты, Вы не пожелали практически ничего. Удивительно неприхотливая супруга мне досталась.
Мы с Вами купим все новое и красивое, выберем самые лучшие наволочки и простынки, и все сделаем лучше прежнего. Я уже не говорю о вещах для первенца, там можете вообще хоть половину магазина скупить, и я Вам в этом охотно помогу.
- Где? Где мы все это купим? - скептически подперла кулачком подбородок Анна Викторовна. Она уже смущенно улыбалась мужу. - Далее у нас с Вами до Кары только Монголия и маленькие сибирские города.
- Вот там и купим. - усмехнулся Штольман. - спорим, Анна Викторовна, все найдется и в маленьких городах?
- Не спорим. Вы, как всегда, окажетесь правы. Только оставшиеся сундуки мы опечатаем! - подняла голову Аня.
- Узнаю дочь адвоката. После предыдущей кражи в Красноярске я оформил страховку и описал все содержимое перед отправкой. Нам возместят стоимость украденного. Думаю, дальнейшая дорога будет в этом отношении попроще. Большую часть пути мы поедем в составе большого торгового каравана. Оставшиеся семейные сокровища должны уцелеть. - улыбнулся Яков.
- Я скоро закончу сборы. - встала Анна, внутренне подбираясь после приступа сентиментальности.
Еще не хватало, чтобы Яков уговаривал ее, как маленькую! Дорога есть дорога.
- Я Вам помогу. - сказал Штольман и достал веревку перевязать подготовленные узлы и коробки. - Анна Викторовна, кратко составьте опись оставшегося на складе багажа. Справитесь?
- Ну разумеется! - самоуверенно дернула плечиком и тут же улыбнулась Анна. Она с энтузиазмом принялась за дело.
Яков подумал, что его супруга все-таки на редкость жизнерадостная. И совсем, совсем не капризная.
С помощью рабочих Штольман укладывал сундуки в сани.
Хозяин прииска Павел Дмитриевич вызвался сопровождать Штольмана до стоянки каравана. Негрен сказал, что у него есть небольшое дело, о котором он хотел бы побеседовать.
Они отправились к бурятам, которые и вели огромный караван груженых многопудовых саней с негренских золотоносных рудников в столицу северной Монголии Ургу, а после этого держали путь в самые отдаленные уголки Забайкалья, развозя по замерзшим рекам провиант и другие товары.
В трех верстах от прииска, в глубоких таежных снегах Яков увидел дым от очагов какого-то поселения. Это и была стоянка каравана, которая произвела на Штольмана незабываемое впечатление.
В огромном просторном распадке среди густого векового леса широким кольцом стояло несколько десятков юрт. Это были круглые войлочные шатры, над которыми курился дымок.
Всюду бегали кудлатые собаки, как правило, черной масти. Они тут же остервенело залаяли и завыли на чужаков, охраняя товар. Рядом с юртами стояли груженые для дальнейшей перевозки сани. Много повидавший на пути из Затонска в Сибирь багаж семьи Штольман рабочие забрали, чтобы аккуратно погрузить на розвальни, накрыв тяжелыми плотными войлоками. Тут же, на свободе гуляли штук двадцать низкорослых монгольских лошадок. Они бодро разгребали копытами притоптанный снег и искали корм.
Шум стоянки, сердитый лай собак, крик рабочих, занятых погрузкой товара, смешивался со странным мелодичным звоном, образуя неповторимую разноголосицу звуков.
Яков еще издали услышал бубенцы и теперь крутил головой, пытаясь найти источник перезвона, но пока ему это не удалось.
- Не торопитесь, господин Штольман - весело сказал Негрен, заметив интерес надворного советника. Сейчас мы подъедем поближе к кромке леса, и Вы сами все увидите.
В самом деле, чуть далее, Яков Платонович, щурясь от яркого солнца, увидел небольшие холмы. Холмы почему-то двигались. Живые?
- Господин Негрен, неужели это.. - от удивления обычно невозмутимый надворный советник потерял дар речи.
- Да, Яков Платонович, они самые! - засмеялся Павел Дмитриевич, довольный произведенным эффектом. - это монгольские двугорбые верблюды, бактрианы. Перезвон шел от их металлических колокольчиков, подвешенных на ошейники.
Подъехав ближе, Штольман с нескрываемым удивлением рассматривал громадных мохнатых зверей. Стадо верблюдов в заснеженной сибирской тайге оказалось на редкость своеобразным, но чрезвычайно живописным зрелищем.
Зверей было десятков шесть, все как на подбор, высокие, трехметровые (в холке 2.7 м. - прим.авт.) гиганты. Крепкие откормленные красавчики с высокими горбами, длинными, полуметровой длины бородами и густым лохматым мехом, делающим их на вид еще массивнее.
Яков не мог поверить своим глазам. После роскоши и ядовитой фальши столичного света, после милой простоты Затонска, их большое сибирское путешествие не переставало волновать его своими новыми гранями. Кто бы мог подумать?
- Вот они Вас и повезут, господин надворный советник! - сказал золотопромышленник.
- Но позвольте, а как же скорость? - не поверил Штольман.
- Можете быть уверены. Эти животные делают по сотне миль в день, несут на себе вес в половину собственного, еще и многотонные сани тянут. По степному зимнему бездорожью верблюд это наипервейший помощник.
Именно бактрианами (двугорбый верблюд - прим.авт) развозят товар на самые отдаленные прииски в северный завоз. Вы не знали? В Забайкалье они основной гужевой транспорт. Их там в местных хозяйствах тысяч десять. Летом эти ленивцы, в основном отдыхают, чтобы всю зиму с приходом холодов везти многопудовые грузы.
- Не ожидал. - признался Штольман, глядя в выразительные глаза одного из верблюдов, укрытых двойными рядами пушистых темных ресниц.