После чего шагнула вперед и нежно поцеловала своего любимого мужчину.
Стоя посреди грязного полуразваленного коридора, мы сумасшедше целовались, совершенно забыв, где мы и зачем сюда пришли. Теперь все встало на свои места. И как же я была так слепа?
Наконец мы с огромным трудом оторвались друг от друга, не в силах оторвать счастливых глаз, не в силах разрушить магию прикосновенья.
— Ирка, любимая моя, — прошептал Артур. — Я так ревновал тебя к этому чертову итальянцу. Я просто с ума сходил. Мне казалось, что в ту ночь, когда ты была пьяна, ты просто принимала меня за него. Я даже следил за вами несколько раз, но когда увидел, как вы целуетесь, понял, что могу не сдержаться и набить ему морду без всяких объяснений.
— А, — дошло до меня, — так это твою машину я засекла во дворе! А я-то думала, где же я ее видела? И, между прочим, мы вовсе не целовались, а просто Джованни меня обнимал. Между нами ничего не было.
— И вот ты стоишь тут, со мной, — продолжал Артур, нежно гладя меня по щеке и пропуская мимо ушей все мои слова. — Ты меня любишь? Неужели это не сон?
Я изо всех сил ущипнула его за аппетитную задницу.
— Ай, больно! — возмутился Золотов.
— Ты же хотел убедиться, что не спишь, любимый, — ехидненько парировала я.
Артур счастливо вздохнул.
— Скажи это еще раз.
— Любимый, — повторила я и снова потянулась к нему с поцелуем. Рядом раздалось деликатное покашливание.
— Я, безусловно, очень рад, что все, наконец, прояснилось, — пряча искорки смеха в глазах, сказал Ромео. — Но, может, все-таки дойдем до сокровищницы? Тем более что мы почти пришли.
Мы оба смутились.
— Ой, — пролепетала я. — Конечно, Ромео.
— Пошли, — Золотов, не убирая руки с моей талии, решительно потянул меня вперед.
Вот она, родненькая! Коридор в очередной раз круто завернул, и фонари осветили расставленные вдоль стен сундуки. Я нетерпеливо подбежала к ближайшему и потянула крышку. Тяжелая, зараза! Железная. Нет, надо будет пересыпать содержимое по мешкам, что ли, решила я. Этот сундук вытащить отсюда невозможно.
— Ирина, иди сюда! — взволнованно позвал меня Ромео. Я поспешно подбежала к нему.
— Что такое?
— Он здесь! — Ромео едва не визжал от возбуждения. — Я его чувствую! Амулет здесь!
Я ухватилась за крышку, рядом приналег подоспевший Артур, и медленно, неохотно она пошла вверх и откинулась к стене. В глаза ударил блеск золота и драгоценных камней.
— Ух ты! — от восхищения я не знала, что сказать. Сундук был полон украшений. Кольца, броши, ожерелья — все это вперемешку лежало перед нами, заставляя забыть обо всем. Меня слегка повело.
— И где твой амулет? — уточнил, очевидно, более устойчивый к блеску драгоценностей Золотов.
— Вот он! — благоговейно ответил Ромео, указывая на знакомые очертания.
Хм, и в самом деле, он. Я осторожно взяла его в руки.
— Ты не возражаешь, Ромео?
— Нет, Ирина, не возражаю.
— Ах, какие мы все вежливые и воспитанные! — донесся из-за спины знакомый голос.
Мы поспешно обернулись и улицезрели графа в окружении десятка закованных в броню фигур.
— Блин! — сказала я. — Я бы сейчас не отказалась иметь под рукой ведро воды с коровьим навозом.
— Зачем? — в недоумении покосился на меня Артур.
— Даже не представляешь, с каким удовольствием я бы его надела на голову графа, — пожаловалась я.
Артур прыснул со смеху. Граф обиделся.
— Убить их! А когда вы станете моими слугами, — вкрадчиво сказал он, — я научу вас беспрекословному послушанию.
Меня от такого обещания продрал мороз по коже. Артур задвинул меня за спину и поднял меч.
— Ирина, — шепнул мне на ухо голосок Ромео. — Повернись ко мне лицом.
— Ах да! — я наконец припомнила данное мной обещание защитить Ромео от графа и полезла в карман за солью. — Сейчас, подожди чуть-чуть.
— Ирина, посмотри мне в глаза, — настойчиво произнес Ромео, и я невольно подняла на него удивленный взгляд.
— Я, граф Ромео Лоренцо Сильверио, передаю тебе свое право…
— Нет! — взвизгнул граф. — Убейте женщину. В первую очередь убейте женщину!
— …на Амулет Чистоты, — заторопился Ромео. — Отдаю тебе силу добра и власть над оружием. Ирина, быстрее, ты должна порезать себе руку.
— Что? — в ужасе переспросила я, косясь на сражающегося Артура, пытающегося удержать подальше от меня наступающих воинов. — Руку порезать? Зачем?
— Ты должна капнуть своей кровью на амулет, тогда его защита перейдет на тебя, он признает тебя своей владелицей. Скорее же! Артур их долго не удержит! Ты же не хочешь, чтобы он погиб?
Я рванула из кармана нож, на минуту заколебалась — ужасно боюсь боли — и торопливо полоснула себя по ладони. Разошедшиеся края ранки быстро заполнились темной кровью, и она потекла по руке. Я приложила медальон камнем вниз и крепко сжала в кулаке.
Руку пронзило резкой болью, я с трудом сдержала стон. Перед глазами все поплыло, а когда туман разошелся, я увидела меч, опускающийся на мою беззащитную голову.
— Ирина! — в отчаянии вскрикнул Артур и рванулся ко мне, но не успел. Я ощутила холодное прикосновение лезвия к своему лбу… и в следующий миг меч в руках напавшего на меня воина разлетелся мелкими обломками!
— Получилось! — восторженно воскликнул Ромео. — Теперь он твой!
— Нет! — захрипел граф. — Он мой, мой! Я его хозяин! Отдай его мне, ты, сволочь!
В ответ я быстро нацепила амулет на шею, затем набрала побольше воздуха в грудь, махнула Ромео, чтобы он убрался подальше, и разразилась мощной тирадой, упоминающей всю родню графа до тридцатого колена. Граф резко сморщился и погрустнел, но стоило мне только прерваться на вдох, как с ним стали происходить уже знакомые метаморфозы: заострились зубы, обрисовался череп, вылезли когти.
— Мама! — взвизгнула я и спряталась за Золотова. Тот, наконец увидев столь красочно и многократно описанного мной монстра во плоти, застыл и пропустил удар в бок. Я едва успела подставить руку, а то рыдать бы мне на его могилке в качестве безутешной вдовы, причем пропуская стадию счастливой женушки. Меч знакомо разлетелся в разные стороны осколками. Я, поняв, что от Артура сейчас толку мало, — сама в свое время стояла таким вот соляным столпиком — выскочила из-за его спины и с боевым кличем: "Порву гадов!" бросилась вносить смятенье в ряды противников, стараясь держаться подальше от приближающегося графа. Впрочем, тот до меня не дошел. Из потолка на него свалился осмелевший Ромео и ткнул тонкой длинной шпагой в далеко выступающий живот.
Граф разъяренно зарычал, поднял трость, и между ними завязалась схватка. Я тем временем оставила всех нападавших с голыми руками и уступила позицию отмершему Артуру с бутылкой наперевес.
— Эх, как же в нашем деле без бутылки! — прочувствованно сказала я сама себе, наблюдая, как любимый поливает врагов налево-направо. Только туман вокруг стоит.
Наконец последний слуга был превращен в облачко пара, и мы с Артуром повернулись к дерущимся призракам, дабы от души поболеть за наших.
Как они славно дрались! Шпага Ромео из-за быстроты движений превратилась в серебристый вихрь, а граф молотил тростью по его всевозможно доступным местам не хуже, чем дубинкой. Естественно, никакого вреда они друг другу причинить не могли, поскольку были в одинаково послесмертном положении (и чего Ромео так боялся графа? Наверное, какой-нибудь рефлекс срабатывал), однако прикосновения к противнику явно не доставляли ни одному из них никакого удовольствия.
Надо было вмешаться и как-то помочь. Я задумчиво почесала правое ухо, потом левое, потом маковку. Простимулировав таким образом мыслительный процесс, я вытащила из кармана пакет с солью и рассыпала ее незавершенным кругом поближе к графу.
— Ромео, попробуй загнать его сюда!
Ромео, получив несколько ударов по голове, умудрился заметить, куда именно он должен загнать графа, и перешел в контратаку, разразившись серией сногсшибательно красивых и точных уколов. Под таким бешеным напором граф был вынужден сделать шаг назад, затем другой, и наконец очутился в пределах недочерченного круга. Я поспешно сыпанула широкую полосу соли, и граф оказался в ловушке.