А потом мне приспичило воочию лицезреть момент своего триумфа. В смысле, поглазеть как Нэлька позорится. И самое обидное: я ведь ничего такого и не увидела. Мужчина повёл себя на удивление сдержанно. И вообще какой-то он странный. Заметил, что Нэлька подлила ему что-то в бокал, но всё равно это выпил. Да ещё и за стол её пригласил. Подозрительно... Впрочем, плевать. Не до него сейчас. Надо быстро собирать пожитки и бежать из деревни.
Нет, ну вот что мне мешало просто остаться дома?! Девять лет коту под хвост! Теперь придётся искать другую настолько же глухую деревню, чтобы в ней даже церкви не было (а ведь таких осталось не так уж много), заново налаживать контакты с людьми, завоёвывать их доверие. Не хочу. Но выбора нет. И самое обидное - это я себе его не оставила.
Я пришла домой и, продолжая костерить себя на чём свет стоит, начала собираться. Мурка путалась под ногами, жалобно мяукая. Вот ещё одна проблема. По-хорошему пристроить бы её к кому-нибудь в добрые руки. Но кто ж её возьмёт такую чёрную? Без меня она не выживет. Камнями забьют или утопят. Придётся брать с собой.
Собралась я довольно быстро. Часа за полтора. На улице окончательно стемнело, но так было даже лучше. Ни к чему селянам знать о моём уходе. Навьючилась как мул. Заплечный мешок был под завязку набит травами и другими ингредиентами, в одной сумке лежали продукты, кружка, ложка, миска, мыло, трут и кресало, в другой - сменное платье, все мои сбережения, коих оказалось не так уж и мало и готовые зелья.
Я уже потянулась к ручке входной двери, когда кто-то со всей дури заколотил по этой двери кулаками.
- Ирэн, - послышался истеричный девчачий вопль с той стороны, - помоги! Скорее!
Я скинула сумки вместе с мешком в угол и открыла дверь.
- Что случилось?
- Помоги! - Взвыла одиннадцати летняя дочка мельника. - Мамка рожает!
И, мёртвой хваткой вцепившись в мою руку, чуть ли не волоком, потащила меня в сторону мельницы. Я только и успела, что сумку с зельями схватить.
Впрочем, я бы в любом случае с ней пошла. Её мать, это вообще отдельная тема. Тридцать два года, девятые роды, выглядит на все пятьдесят, больше половины зубов нет, кожа дряблая, от волос одно название осталось. А ведь она почти моя ровесница.
Предыдущие роды были такими тяжёлыми, что я вообще не поняла как она выжила. Предлагала ей зелье от зачатия - ни в какую. Религиозна до фанатизма. Помощь от меня принимает только, когда уже не в состоянии сопротивляться. Как будто задалась целью умереть. И вот пожалуйста. Опять рожает. На четыре недели раньше срока. Почувствовала она что ли, что я ухожу, и решила напоследок "осчастливить"?
В доме мельника царил бедлам, дети орали, мужик метался между ними и женой, сама роженица лежала в кровати на окровавленных простынях, бледная как мел, мокрая от пота, с прилипшими ко лбу волосами, ввалившимися глазами и искусаными в кровь губами и тихо, жалобно стонала. Впрочем это продлилось недолго. Когда началась схватка, я чуть не оглохла от её вопля.
Первым делом выгнала мельника вместе с детьми из спальни. С требованием нагреть воду и принести чистые пелёнки. Потом осмотрела женщину магическим зрением. Утешало одно: ребёнок был пока жив. Однако плохих новостей оказалось куда больше. Тут и тазовое предлежание и обвитие шеи пуповиной. Патология на патологии. А меня как всегда позвали в последний момент. Шейка матки уже почти полностью раскрылась. Ещё чуть-чуть и ребёнок пошёл бы ягодицами вперёд. Молодцы! Что тут ещё скажешь?
Я быстро напоила роженицу обезболивающим и кровоостанавливающим зельями, затем положила руки ей на живот и сосредоточилась. От локтей к ладоням побежали бледно голубые искры, скапливаясь на кистях рук, нити силы потянулись к плоду.
Работа предстояла очень тонкая. Можно сказать, ювелирная. Это не парней пинком под зад в овраги скидывать. Там кроме дурной силы ничего не нужно, а здесь слабый, хрупкий, да ещё и недоношеный младенец. Любое неосторожное движение может закончиться переломом. И хорошо если не шеи.
Первым делом я сняла с шеи пуповину, затем переждала очередную схватку и начала осторожно разворачивать ребёнка. Роженица стонала, её муж молился, я обливалась потом от нервного напряжения и тихо, сквозь зубы, материлась.
Вот баба Нюра умела кровотечение заговорами останавливать, а я... Н-да.
Но кровь можно остановить и зельем, а конкретно эту женщину она бы не спасла. В отличие от меня. Ребёнка я развернула головой к выходу как раз к началу следующей схватки. А дальше... Дальше всё было просто. Роды как роды. Нормальные.