— Ман-По, вы арестованы по обвинению в убийстве. У вас есть право хранить молчание. Если вы…
Водитель грузовика повернулся, чтобы бежать. Энджи и Ли попытались было пресечь попытку к бегству, но Фон с силой разъяренного носорога отбросил их с пути, а когда детективы вцепились в него подобно гончим, даже протащил их за собой несколько футов к выходу. Выхватив резиновую дубинку, Энджи нанес подозреваемому удар по голове, от чего тот на долю секунды потерял равновесие. В этот момент подоспел Мэнн и ударом ступни по ногам заставил крупного, мощного мужчину тяжело рухнуть на пол.
Инспектор выхватил дубинку у Энджи. Ему хотелось убить Ман-По, забить до смерти. Подрагивавшей от возбуждения рукой он занес дубинку над головой преступника. При его знании боевых искусств хватило бы одного, от силы двух сильных ударов. В последний момент, однако, сыщик пересилил себя, медленно опустил руку и, с шумом втянув воздух, перевел дух. Как бы то ни было, живой Ман-По представлял большую ценность, нежели мертвый. Так что детектив лишь прижал подозреваемого лицом к полу, пока Энджи, взгромоздившись сверху, сковывал ему руки наручниками. При этом Ман-По то рычал как дикий зверь, то рыдал, то бормотал нечто неразборчивое.
Макс услышал его вопли, когда притормозил у подъезда. Он решил заехать домой, чтобы узнать, как чувствует себя отец. В последнее время его здоровье начало сдавать, и старший из братьев взял себе за правило после нескольких рейсов возвращаться домой, чтобы выяснить, не стало ли старику хуже. От криков младшего брата у Макса, как это всегда бывало прежде, болезненно сжалось сердце. Он выскочил из машины, но почти сразу оказался в окружении не менее десятка полицейских, которые, швырнув его лицом на капот, завели руки за спину и надели наручники. Потом его втащили в хирургический кабинет. Увидев распростертого на полу брата, таксист в гневе крикнул полицейским, чтобы они оставили Ман-По в покое.
— Скажи ему, чтобы утихомирился, — бросил Мэнн.
Фон-младший повернул голову и посмотрел на брата. Его лицо было мокрым от слез, а сам он лежал на полу как распластанный на сковородке цыпленок.
— Хватит реветь. Ничего с тобой не случится. — Макса трясло от злости из-за слишком бесцеремонного, на его взгляд, поведения полицейских.
Ман-По перестал рыдать и повел глазами вокруг себя.
— Нам придется уехать из дома? — спросил он у брата.
— Да, — ответил Макс. — Как видно, придется.
Энджи слез с полоумного и помог ему подняться на ноги.
— Можно мне взять с собой мои снимки? — спросил Ман-По, окидывая исполненным любви взором фотографии мертвых женщин.
Глава 81
Когда прибыла команда экспертов и занялась детальным изучением хирургического кабинета, Мэнн повез братьев в управление. Он расположился вместе с ними в задней части полицейского фургона, так как ни на минуту не хотел выпускать их из-под наблюдения. Пока ехали, старший Фон смотрел в пол, а Ман-По лил слезы. В штаб-квартире братьев разделили и отвели в камеры в противоположных частях здания.
Громкие плач и стенания Ман-По эхом разносились по нижнему этажу штаб-квартиры. Он хотел видеть отца и брата и требовал, чтобы ему вернули фотографии. Но ничего не получил.
Мэнн приказал доставить Макса в комнату для допросов на цокольном этаже.
Это была темная комната, вызывавшая чувство клаустрофобии. Кондиционер и естественное освещение в ней отсутствовали. Впрочем, никто и не стремился сделать ее удобной.
Из мебели там находились лишь стол и два стула, стоявшие в центре.