========== Признак первый: в пятницу Вас посещает не белочка, а Гамаюн ==========
В Общемагическом Российском Университете было неспокойно. Вернее сказать, было еще неспокойнее, чем обычно. Магический фон, который всегда был на Камчатке нестабильным, сегодня и вовсе вышел из-под контроля. И это в начале учебного года!
После того, как во время разучивания заклинания левитации шестой курс в полном составе, во главе с преподавателем по пояс провалился в землю, у одной из девятикурсниц попытка подстричь волосы с помощью заколдованных ножниц привела к тому, что ее шевелюра отросла так, что покрыла почти весь третий этаж и до сих пор еще не пришла в нормальное состояние, а шары для предсказаний на уроке у десятикурсников просто взорвались, чудом только не причинив им вреда, было решено провести экстренное собрание учителей и пока строго-настрого запретить ученикам колдовать.
Ректор задумчиво перевернул чашку вверх дном и продемонстрировал остальным учителям. Его заклинание опять сработало наоборот, и вместо горячего кофе в чашке образовался лед.
— Что скажете, коллеги?
Коллеги, впервые столкнувшиеся с подобным, молчали.
Многие, конечно, уже привыкли, что условия преподавания на Камчатке немного отличались даже от остальной России. И землетрясения случались, и заклинания иногда срабатывали чересчур мощно, и в целом, нужно было сосредотачиваться не только на творимом заклятии, но и на окружающем пространстве, а то мало ли что. Но заклятия, действующие наоборот — это даже для ОРУ что-то новенькое.
— Позволите? — к ректору подошла невысокая женщина и, сверкнув зелеными глазами, взяла из его рук чашку.
Весь преподавательский состав и студенты постарше давно подозревали, что преподаватель прорицаний Катерина Александровна, или Кассандра, как она сама себя называла, носит линзы. Причем, скорее всего, пропитанные каким-то магическим раствором. У обычного человека просто не могут быть такие зеленые глаза, которые еще и умудряются прожигать взглядом, когда фокусируются на оппоненте. Впрочем, обычно они смотрели словно сквозь пространство, и это тоже было по-своему странно и страшновато. Зато подобным взглядом компенсировалась остальная невзрачность внешности: небольшая полнота, мышиного цвета волосы, собранные в пучок, тонкие черты лица, острый нос. Если бы не глаза, она была бы абсолютно невзрачной и незаметной.
Кассандра, тем временем, пробормотала заклятие, которое замораживает воду.
Лед в чашке мгновенно растаял, а по учительской разнесся аромат свежезаваренного кофе.
— Ну только если так, — произнесла она, водружая чашку на стол.
— И студентов этим заклинаниям учить будем, да? — скептически поджала губы Таисия Михайловна, которая одновременно преподавала историю, заклинания и зелья, а кроме того, была завучем. — Запоминайте, дети, как колдовать на Камчатке, а во всех остальных уголках мира делайте по-другому.
Кассандра пожала плечами, мол, не нравится, предлагайте сами, а пока наслаждайтесь кофе.
— Ага, дети… — начал трудовик, но развить мысль ему не позволило разбившееся стекло.
Весь цивилизованный мир давным-давно перешел на стеклопакеты, но ОРУ к нему не относился. Как высказывалось начальство, подобные изыскания уничтожат особенность и идентичность университета, а ОРУ издавна гордился своим вниманием к традициям.
Как традициям могут повредить хорошие условия жизни и обучения было непонятно, но от просьбы дать дополнительное финансирование на ремонт, ушли красиво.
А теперь, в образовавшийся проем, не обращая ни малейшего внимания на осколки стекла, валяющиеся на полу, пыталась втиснуть свою немаленькую тушку птица с человеческой головой.
С трудом одолев это препятствие, она перебралась на ректорский стол, расправила большие сизые крылья, выгнула грудь, которая выделялась ярким белым пятном в ее внешности и открыв человеческий рот, громким чистым голосом запела:
Буян погрузится в пучину
Над ним навек померкнет свет!
И на вопрос: “В чем здесь причина?”
Никто не сможет дать ответ.
Кляни небесные светила!
Кляни магический весь род!
Никто помочь не будет в силах,
Когда беда произойдет.
Учителя какое-то время молча смотрели на гостью. Только ректор вышел из-за стола, чтобы рассмотреть гостью, которая беспардонно заслонила его от коллег, но и он пока молчал.
Ситуация начала напрягать завхоза, который в ступор не впал. Он сначала переглянулся с трудовиком, потом посмотрел на всех остальных, скрестил руки на груди, глядя на птицу-девушку, выдохнул, достал из кармана пачку сигарет, убрал ее, снова оглядел коллег и наконец не выдержал:
— А по-человечески?
Настроение у Дмитрия Петровича, которого практически все, за исключением студентов, называли исключительно по отчеству, и так сегодня не задалось, а сейчас еще и усугубилось стихами, которые он в принципе не любил, и подсчетом убытков от разбитого окна.
— А по-человечески: походу нам труба, — трудовик хотел выразиться грубее, но обернулся на женщин и смягчил выражение.
Петрович кивнул, слегка успокаиваясь, что по, крайней мере, друг, пришел в себя.
Тезки Дмитрии, которых из соображений удобства называли просто Саныч и Петрович дружили давно, найдя друг в друге прекрасных собеседников и компанию для проведения пятничного вечера.
— Рады видеть тебя, Гамаюн, — кивнул ректор.
Отчасти Андрей Савельевич Кольцов дипломатично солгал. Гамаюн посещала кого бы то ни было редко, но большой радости не доставляла. Хорошие вести она обычно не приносила.
Темно-синие человеческие глаза посмотрели на ректора с легкой усмешкой от его попытки обмануть дежурными фразами вещую птицу. И она снова запела предсказание.
— Что делать-то будем? — перекрикивая Гамаюн, спросила Кассандра, которой совсем не нравилось такая компания. Как будто ее сместили с поста предсказательницы.
— Детей надо отправлять по домам, — категорично вздохнул ректор.
— Детей, возможно, — отозвалась Таисия Михайловна. — А со старшими курсами что будем делать? Как минимум, с выпускным?
Андрей Савельевич задумчиво начал барабанить пальцами по столешнице.
— Так-с… — он посмотрел на коллег. — Всех по домам. Если через неделю, — он взглянул на Гамаюн и продолжил: — а через неделю не нормализуется… Тогда всех несовершеннолетних отправим в Лукоморье в Школу природной магии, все равно они пока не выбрали основное направление…
— А восьмые-десятые курсы? — спросила Кассандра.
— Восьмой у нас почти все зельевары, да? — уточнил ректор. — Девятые — там вообще, кто во что горазд… А десятый некроманты, — мрачно закончил он.
— И у некромантов в этом году госы, — заметил Аркадий Семенович, который преподавал некромантию и потому с особой теплотой относился к десятому курсу, который за исключением лишь одной Гимлевич, изучал именно этот предмет.
— Да-а, — протянул Андрей Савельевич, — им лучше не пропускать… — он подошел к зеркалу и провел над ним рукой. — Сейчас попробую договориться кое-с-кем.
А Гамаюн все пела.
========== Признак второй: Вы не всегда можете применить знания по своей специальности ==========
Ректор Английского общеобразовательного общенационального магического университета Артур Уайтхед, окинув взглядом чертову дюжину студентов в темных плащах, с интересом оглядывающихся по сторонам, в сотый раз пожалел о том, что когда-то его коллега из России оказал ему услугу. Сегодняшнее сентябрьское утро стало часом начала платы по долгам.
Он старался убедить себя, что в кучке студентов, пусть даже из России, нет ничего страшного, но в душе поселилось гнетущая уверенность, что если бы все было просто, то мистер Кольцов оставил бы своих студентов при себе. В крайнем случае воспользовался бы просторами России и отправил их куда-нибудь… В общем, куда-нибудь, городов в этой стране хватает.
Но создать хотя бы видимое гостеприимство следовало, в конце концов, это такие же студенты. Ну иностранцы. Так в университете процентов семьдесят таких. Тем более, и они вон не переживают. На новоприбывших собрался поглазеть почти весь университет: высокие светлокожие эльфы что-то шептали друг другу в заостренные уши, гномы приподнимались на цыпочки, забирались на возвышенности или стулья, чтобы что-то разглядеть; вампиры держались в тени, прячась от солнца, несмотря на защиту в виде колец, цепочек и других магических артефактов, но красные глаза прожигали появившихся студентов; немного подальше стояли оборотни и вервольфы, которые, несмотря на политику толерантности к вампирам относились недружелюбно, впрочем, это было обоюдно; феи, наги, даже в человеческом обличие сохраняющие змеиные черты; высшие русалки — вся эта пестрая компания выглядывала из окон университета, а многие вышли и во двор. Не так часто здесь иностранные делегации в количестве тринадцати человек.