Харуюки медленно выдохнул застрявший в груди воздух и пробормотал:
— Да, действительно… Если мы будем сражаться на мечах, мне придётся запечатать крылья до конца боя. Но ведь и Таку придётся запечатать сваебой, чтобы использовать меч, так что мы будем на равных… да?
— Увы, я не думаю, что Такуму с тобой согласится.
Черноснежка покачала головой и подняла правую руку. Клинок сверкнул в лучах, стрельнувших в щель между облаками.
— Для Такуму меч — самое родное и привычное оружие. Возможно, он обращается с ним даже лучше, чем со сваебоем… Но о тебе этого не скажешь. Да, ты только что замечательно защитился от моей атаки с помощью Смягчения, но я уверена, что голыми руками у тебя получилось бы ещё лучше. Пока что для тебя меч — лишь способ сделать атаки дальнобойнее; тебе далеко до полноценного слияния с мечом.
— Слияния… с мечом?
— Да. В этот раз ты перенапрягся, отражая удар. Ты повредил клинок, пытаясь силой отбить мой взмах.
Несмотря на абстрактность слов Черноснежки, концовка её фразы мигом нашла отклик в душе Харуюки.
В ушах будто бы снова послышался голос:
«Против силы нельзя сражаться силой. Мечнику в Ускоренном Мире не нужно напрягаться».
Харуюки услышал эти слова, когда сражался против Глейсир Бегемота, седьмого Гнома Белого Легиона. Но он до сих пор не знал, кому принадлежал этот голос. Тон отдалённо напоминал Аматерасу — Святую, с которой он говорил на высшем уровне — но сам голос был совсем другим.
— Что-то не так, Харуюки? — вдруг услышал он и осознал, что уныло повесил голову.
— А, нет, ничего, — Харуюки мотнул головой. — В общем… я более-менее понял, что ты пытаешься сказать. Когда бьёшь кулаками, всё решают скорость и сила, но у меча немного не так. Поскольку здесь не реальный мир, а Ускоренный, мечи здесь э-э… ну, острые. Ой, то есть, это и так понятно и очевидно, но… э-э… э-э… Короче говоря, они не просто острые, а воплощают само понятие рубящей силы…
Изо всех сил выдавливая из себя слова, Харуюки и сам отчасти перестал понимать, что именно пытается сказать.
— О-о, — Черноснежка моргнула. — Оказывается, ты понимаешь больше, чем я думала. Разумеется, то, о чём ты говоришь, не касается очень тяжёлых мечей, которые поражают врагов за счёт своего веса, но мои конечности и твой Ясный Клинок созданы именно для рассечения врагов. Ими можно рубить даже сталь, если научиться правильно пользоваться, но к мастерству придётся идти очень и очень долго. Такуму с раннего детства ходит в кружки и секции кэндо, и мне кажется, это слегка наивно — надеяться, что ты можешь тягаться с ним в фехтовании.
— Да… — Харуюки кивнул в расстроенных чувствах и снова обратился к своей Королеве, надеясь на её совет: — Но что мне делать, раз ты полагаешь, что в настоящей битве преимущество будет на моей стороне? На самом деле мне кажется, что Таку ничуть не слабее, а может, даже сильнее меня, но всё портят Крылья Метатрон. Эта сила, которую я одолжил у Метатрон, нарушает правило «один уровень — один потенциал». Но, с другой стороны, мы не можем запретить всё Усиливающее Снаряжение, а Таку вряд ли согласится, если я предложу запретить только Крылья.
— Хмм… На самом деле, мне кажется, дело вовсе не в Крыльях. Такуму и правда наверняка захочет, чтобы ты сражался в полную силу. Это значит, что у тебя два варианта.
— Какие?..
— Первый — сразиться с Такуму вообще без ограничений: с Крыльями Метатрон, Инкарнацией и так далее. Как я уже сказала, мне кажется, что ты победишь в этой битве за счёт опыта сражений с сильными противниками, но даже я не могу быть уверена на все сто.
— А второй вариант?..
— Сделать так, как ты предлагаешь — запретить твоему аватару летать, запечатать Крылья Метатрон и сваебой и сразиться на мечах… но перед этим стать настолько сильным мечником, чтобы этот вариант убедил Такуму. Если ты станешь настоящим мастером, вы сможете устроить ту битву на пределе возможностей, о которой мечтаете.
— М… мастером?.. — ошарашенно прошептал Харуюки, невольно поглаживая рукоять Ясного Клинка. — Но я только-только получил этот меч в качестве бонуса за шестой уровень… Чтобы стать мастером, уйдёт несколько дней… нет, недель тренировок…
— Наивный, — Черноснежка усмехнулась и поправила: — Тут впору говорить о месяцах или даже годах. Я правильно помню, что Такуму начал заниматься кэндо в третьем классе начальной школы? Это значит, он оттачивает мастерство уже пять или шесть лет. Тебе придётся здорово постараться, чтобы догнать его.
— Да уж, это… точно, — согласился Харуюки, вспоминая, как Такуму усердно машет синаем на занятиях и как уверенно стоит с Инкарнационным «Циановым Клинком» в руках.
На самом деле, Харуюки и правда мог тренироваться долгие годы, ведь за десять часов в реальном мире на неограниченном нейтральном поле проходит больше четырёхсот дней. Однако до сих пор Харуюки ни разу не проводил в Ускоренном Мире так много времени за один раз. Впервые рассказывая Харуюки о неограниченном поле, Черноснежка сразу предупредила, что от слишком долгих погружений реальность размывается… и даже начинает забываться.
Вчера после окончания битвы за территорию и возвращения домой Харуюки по приказу Метатрон зашёл на неограниченное нейтральное поле и целых два месяца тренировался, чтобы укрепить связь между собой и архангелом. Пока что это было самое длительное погружение за всю его жизнь.
Однако сейчас Черноснежка сама предложила ему тренироваться несколько лет. Видимо, это единственный способ стать настоящим мастером меча… и сразиться с Такуму на равных.
— Да, я готов, — сказал Харуюки, подтянув живот и крепко сжав рукоять Ясного Клинка. — Ради битвы с Таку я готов тренироваться сколько угодно лет. Не потому, что уверен в своей победе в битве без правил… Просто я очень хочу сразиться с Таку именно этим клинком. Мне кажется, такая битва поможет и мне, и ему шагнуть на следующую ступень.
— Хорошо, я тебя поняла, — ответила Чёрная Королева, глядя на него фиолетовыми линзами. — Прости, что так много придиралась к твоим словам. Но теперь, когда ты решился, я сделаю всё, чтобы тебе помочь. В конце концов, я ведь и сама сносно владею клинком, так что для меня будет делом чести сделать из тебя…
Поток обнадёживающих слов вдруг прервался, и Харуюки моргнул, не понимая, что случилось.
Однако уже через миг он вспомнил: Черноснежка не сможет присоединиться к его тренировкам на неограниченном нейтральном поле.
Дело в том, что если она попытается войти на него, аватар Блэк Лотос в одно мгновение сгорит в невыносимом пламени Бога Солнца Инти. Возможно, сначала придётся подождать, пока завершится прерванный отсчёт времени до воскрешения, но суть от этого не меняется. Пока они не придумают, как вызволить Черноснежку из ловушки Блэк Вайса, из-за которой она оказалась в бесконечном истреблении, она не сможет войти на неограниченное поле.
— Семпай… — проникновенно заговорил Харуюки, наклоняясь вперёд. — Я обязательно вытащу тебя из огненного плена Инти. Сегодня вечером на совещании мы обсудим, как тебя спасти. Обещаю… я обязательно…
— Да, я знаю, — Черноснежка улыбнулась, выходя из оцепенения. — И я верю в тебя… и в Нега Небьюлас. Мы наконец-то вывели Белый Легион на чистую воду, и нам нельзя останавливаться. Я должна поскорее свалить из огненного шара и объявить войну Космос!
— Да! — Харуюки решительно кивнул, поднял голову и быстро проверил оставшееся время. Таймер отсчитывал последние пять минут.