Потом, отлично сознавая, что я не спала два дня и ночь, потенциальный работодатель попытался прямо в баре подсунуть мне контракт на два года. Прочла условия и решила, что не могу работать пять с половиной дней в неделю, даже если он предложит платить в десять раз больше. Однако побоялась, что он не оплатит обратную дорогу, поэтому изобразила роковую улыбку, слегка кивнула и пообещала купить в аэропорту книгу «В Сингапур – на постоянное жительство».
Пятница, 19 июля
Прямо из аэропорта отправилась в агентство, села за стол и приняла позу честной труженицы. В конце дня просыпаюсь от того, что босс ворвался в кабинет, весь багровый – думала, его удар хватит. Клиенты – производители шерстяного белья – зарубили мой ролик о любви валлийцев к овцам. Испугались протеста со стороны Общества защиты животных.
Суббота, 20 мюля
Встала рано вечером, потому что обещала Фергюсону встретиться с ним в баре в Бермондси. Не очень-то хотелось идти: там бывает мой бывший, а я обещала держаться подальше, чтобы он поскорее меня забыл. Покуда Фергюсон распинался, как банкир из Сити принял его за девушку из-за толстого слоя румян, которые он (Фергюсон) наложил после неудачного химического пилинга, все время украдкой посматривала на дверь. Боялась, что мой бывший войдет и начистит физиономию бармену, который совершенно неприлично на меня пялился. Фергюсон, правда, уверяет, что бармен косой и пялился на него.
Воскресенье, 21 июля
Раз я теперь знаменитая колумнистка, пришлось посетить фуршет, устроенный «Лондонским сплетником» специально в мою честь, то есть просидеть весь вечер под злобными, взглядами журналистов, которые считают, что это из-за меня полредакции вышвырнули на улицу.
Слегка приободрилась, когда редактор похлопал меня по плечу и попросил разрешения представить «человека, который в восторге от моей колонки». О, ужас! Это оказалась баба, стриженная под «ежик», в соответствующем комбинезоне и огроменных ботинищах. Она хриплым голосом сообщила, что зовут ее Софи, она ландшафтный дизайнер, пишет в «Лондонском сплетнике» сельскохозяйственную колонку и с удовольствием иногда выбиралась бы со мной в бар. Все-таки дала ей свой телефон, решив, что с ней можно ходить по барам: по крайней мере, она точно не станет отбивать у меня мужиков.
Понедельник, 22 июля
Позвонил горе-писака Теддингтон и срывающимся голосом начал упрекать, будто я увела его большую жизненную удачу. Этот придурок наконец-таки получил из рук своей многострадальной подружки и совершенно никчемной музы (если его писания как-нибудь с ней связаны) экземпляр «Лондонского сплетника» и прочел мою колонку. Объявил, что «друзья так не поступают». Я честно ответила, что человек, который упорно одевается из магазина Армии спасения и пьет болгарское вино из бумажных пакетов, не вправе называть себя моим другом.
Вторник, 23 июля
Совершенно опухла на работе, потому что у компьютера сломалась клавиатура, и я ничего не могла делать.
Среда, 24 июля
По-прежнему бастую писать рекламу без компьютера. Почти весь день расшифровывала послание от Сабело, моего протеже по линии «Уорлд вижн». Должна сказать, что у него огромный прогресс в правописании. Он спрашивает, сможет ли зарабатывать, как я, если перестанет слушать добрых дядей-миссионеров и начнет относиться к жизни более материалистически. Написала моему умничке теплое письмо и приложила книгу «Создаем малый бизнес для выгоды и развлечения», которая без дела валялась у босса в сейфе.
Четверг, 25 июля
Недолго я отдыхала – к вечеру привезли из ремонта клавиатуру. Похоже, ничего грязнее там в жизни не видели. Какой-то горе-остроумец написал нижеследующий отчет: «Клавиатура тщательно вычищена и простерилизована. Грамм табака или сходного вещества извлечен, завернут в бумагу и выкурен. Никакого заметного или приятного эффекта не отмечено».
Пятница, 26 июля
Все жду, когда у босса проснется совесть и он наймет кого-нибудь, чтобы облегчить непомерное бремя моих обязанностей. Поймала его за шкирку в мужском туалете и потребовала отпуск для восстановления растраченных сил. Какое там! Эта наглая рожа заявила, что пора мне «отрабатывать свое жалованье». Коротко заметила, что в менее скупердяйских агентствах мне платили бы в три раза больше и что ко мне уже подкатываются с подобными предложениями. Наверняка не скажу (в мужском туалете снова перегорела лампочка), но, кажется, босс аж с лица сбледнул, когда я его огорошила.
Суббота, 27 июля
Решили с Элизой сыграть в «Тельму и Луизу» и отправились в Гластонбери искать двойников Брэда Питта. Разумеется, при том, как Элиза водит машину, у нас не было никаких шансов съехать с обрыва, а тем более переспать с кем-нибудь до обеда. Когда Элизин полудохлый «фольксваген» дополз-таки до города, решили отправиться в оздоровительный центр – там в качестве бонуса давали бесплатные растительные масла. Элиза выбрала жасминовое и розовое от своих фурункулов и прыщей, и я тихонько порадовалась, что нам не надо мыться в одной ванной. Я взяла лемонг-рассовое для этнической чистки лица и лавандовое от раздражения, которое после нее будет. Следующие двадцать минут старалась держаться как можно дальше от булькающих бурых помоев и даже ухитрилась застрять физиономией в форточке при попытке не задохнуться от густого амбре.
Через двадцать минут меня спас сотрудник оздоровительного центра и отнес в массажный кабинет, где здоровенный амбал спросил, над какой частью тела ему лучше поработать. Удержалась, чтобы не спошлить, и подставила шею и плечи, слегка задубевшие после неудачного сеанса ароматерапии.
Через сорок пять минут, чуть живая, выползла из оздоровительного центра, думая, не вчинить ли массажисту иск за причинение телесных увечий. Элиза смылась покупать какие-то «целительные кристаллы», а я побрела искать общественное место, где меня не линчуют за курение. В итоге набрела на бар, где сидели все остальные ошалевшие от скуки туристы из Лондона, и взяла водку с лаймом и содовой.
Воскресенье, 28 июля
Все утро спотыкалась о малолетних детей на главной улице и, высунув язык, бегала по галереям, пытаясь облегчиться на несколько туристических фунтов. В Гластонбери уйма всего продается под видом картин и сувениров, но ничего такого, что хотелось бы повесить на стену или поставить на полку.
Элиза (она и прежде отличалась отсутствием вкуса) усердно набивала машину ковриками из бельевой веревки, проволочными подсвечниками и даже попыталась всучить мне держатель для туалетной бумаги из папье-маше в качестве подарка на грядущее Рождество.
Потом Элиза (совершенно в ее духе, вечно ей приходят в голову всякие безумные фантазии) предложила «проехать длинной живописной дорогой». Покуда она укладывала корзины для пикника, я продемонстрировала трюк с волшебным исчезновением: задрала юбку чуть выше приличного, чтобы привлечь внимание водилы в проезжающем грузовике. Добралась до Лондона в рекордное время.
Понедельник, 29 июля
На работе весь день, как пчелка, писала материал в «Лондонский сплетник». Вечером босс в смокинге от Армани и я в скромном платье с блестками отправились смотреть собачьи бега. Сногсшибательные туалеты должны были произвести впечатление на клиента – производителя спортивных костюмов на овечьем меху, который любезно нас туда пригласил. Думаю, можно было прикатить в обычной одежде – он бы все равно чувствовал себя таким же оплеванным. Стоило нам выйти из лимузина, который босс нанял специально для этого случая, как местные служители нас впустили, приняв за оркестрантов, и препроводили в VIP-секцию, отделенную от презренной толпы чем-то вроде офисной перегородки. Быстро прониклась духом мероприятия, дернула бокал шампанского, закусила ветчиной и стала смотреть на дорожки. Оказывается, этот заяц носится с такой скоростью, что собаки и на колесах бы его не догнали, куда уж там на своих четырех. В конце каждой гонки поздравляла владельцев выигравших собак. Те просто на карачках ползали от счастья, что такая важная особа посетила их гонки.