-Уже уходишь? Даже чаю не попьешь?
Вопрос застал меня врасплох. Я нацепила милую улыбку и обернулась. Илья стоял, опираясь на дверной косяк. Вид у него и вправду был не очень. Впалые щеки, нездоровый румянец и синяки под глазами.
-Как себя чувствуешь? - поинтересовалась я из вежливости, времени на разговоры совершенно не было.
-Как видишь. - пожал плечами тот.
-Краше только в гроб кладут, - прокомментировала я, ловко приземляясь с другой стороны забора. - Выздоравливай!
Я махнула ему рукой в знак прощания и быстрым шагом, чтобы не привлекать внимание местных, направилась к себе.
Калитка и входная дверь были открыты настежь. Мама очевидно очень торопилась, раз не побеспокоилась о безопасности. Я на цыпочках зашла в дом. Тихо. Осмотрелась. Мамина сумка с лекарствами лежит на полу у входа, моя валяется чуть дальше, в коридоре. Так, куда дальше? Я заглянула на кухню - никого. Когда собиралась обследовать другие комнаты, заметила тень, промелькнувшую в окне. Только не это! Сейчас мне для полного счастья не хватает только Пожирателя! Но моя голова не только для того, чтобы шапку носить. Со скоростью звука я метнулась к столу. В корзиночке для хлеба, всегда лежал маленький ножик. Ох и жалко себя резать! Я осторожно прижала холодный металл к пальцу левой руки. Левую руку было не так жалко. Будь, что будет! Надавила. Крохотная капля крови, размером с игольное ушко, несмело выступила на коже. Ну вот. Буду тыкать во всех своим раненным пальцем. Стало чуточку спокойней.
Вдруг, в соседней комнате, раздался громкий звук бьющегося стекла. Да такой сильный, будто опрокинули сервант. На подгибающихся от страха ногах, я осторожно заглянула в комнату. Всё так. Сервант лежал на боку. Всё мамины хрустальные богатства мелкой крошкой рассыпались рядом. Как он мог упасть? Однажды в детстве под сервант закатился мой единственный красный карандаш, для меня это было великое горе, так как я очень любила рисовать. Что только мы с мамой не делали, но даже с места его сдвинуть не смогли. Старинная витрина просто вросла в паркетную доску. А тут, бац, и упал?
-Может ножка сломалась? - Вполголоса попыталась успокоиться я сама себя. - Или пол прогнил, или мыши погрызли.
Чужого присутствия не ощущалось. Я, постояв в напряжении пару минут, осмелилась и сделала шаг. Вытягивая шею как жираф попыталась с порога рассмотреть причину падения тяжеловеса. Совсем скоро мой взгляд упал, на красный кусочек дерева.
-Ка-ран-даш. - по слогам произнесла я. -Это же мой карандаш!
Забыв обо всём я подскочила к нему и с трепетом взяла в руки.
-Ну надо же! В детстве я думала, что он был больше!
Я улыбнулась. Затем наспех сунула вновь обретенное сокровище в карман спортивных брюк и собралась было покинуть комнату, как взору открылась картина под названием "не ждали". За сервантом прислонившись к стене, сидела моя мама Раиса Ивановна. В ее руке был зажат медальон. А в ногах, словно тряпичная кукла, валялась окровавленная соседка -баба Дуся. Обе без сознания. Сердце пропустило удар, и я разучилась ходить. Просто стояла и смотрела не в силах пошевелиться. Из ступора меня вывел окрик Ильи.
- В скорую звони!
Я вздрогнула и бросилась к потерпевшим. Они были живы. На маме видимых ран не наблюдалось. А вот Бабу Дусю знатно посекло разбитой посудой. Илья уложил обоих на диван. Я тем временем сбегала в коридор за телефоном.
Вызвав скорую, трясущимися руками, стала помогать Илье обрабатывать перекисью водорода ещё кровоточащие раны старушки.
-Почему они не приходят в себя? - срывающимся голосом спросила я. -С ними все будет хорошо?
Илья погладил меня по голове.
-По-другому и быть не может.
Скорая приехала через две минуты. Отказалось, что пол часа назад её вызвала женщина с соседней улицы, потому что думала, что сослепу выпила вместо таблетки пуговицу. Пуговицу нашли под кроватью, а женщине посоветовали носить очки.
Врач, померив давление и проверив зрачки, сообщил, что мама просто спит, и в госпитализации не нуждается. Мы уложили ее на бок, на всякий случай.
Пока Илья помогал медработникам грузить носилки с бабой Дусей, я забрала из маминых рук амулет и надела на шею. Я знаю, что она хотела, как лучше. Но у неё недостаточно информации для правильной оценки происходящего.