Мускул на лице Толстого неприятно дернулся. Он медленно положил ладонь на руку Глеба и аккуратно, но жестко снял ее с себя. Глеб сопротивляться не стал. Какое-то время Толстый потоптался на месте, затем засобирался уходить, и его парни тут же выпорхнули из дома.
Перед тем как переступить порог, Толстый еще раз бросил взгляд на нас:
– Я и мои парни не станут плясать под вашу дудку, даже не надейтесь. Советую не путаться под ногами. Теперь я по праву главный, придется с этим смириться.
– Ну и что ты удумал? – скривился Глеб.
– Увидите.
С этими словами Толстый покинул Зоин дом. Я в очередной раз подумал, что не боюсь этого здоровяка. Теперь живые пугали меня намного меньше мертвецов.
Глава 3
Ночной гость
– Не нравится мне все это… Толстый хоть и дурак, но все равно часть нашей команды. Нужно было как-то по-доброму с ним поговорить.
– Ты вроде пыталась, – отмахнулся Глеб.
– Да, Зой, с ним толку от доброты не будет, – согласился я. – Забей ты на него. Лучше расскажи о своих кошмарах.
Мы перебрались в зал на мягкий диван перед старым кинескопным телевизором. Шел прогноз погоды, синоптики обещали аномальную жару. При слове «аномальная» у меня скрутило живот, вспомнился неестественный выход-барьер из Гнезда с грозой и дождем.
– Ну я даже не знаю… мне не удавалось связать сны воедино, пока ты, Слав, не стал рассказывать о них в таких красочных подробностях. Я просто слышала звон колокола, иногда даже днем, просто гуляя по улице. От этого прям мурашки по спине бежали.
– Зоя поежилась, и я вдруг ярко представил старую церковь, смотрящую на меня пустыми глазницами-окнами. Сделалось жутко.
– Это были кошмары о церкви. Купол с крестом, вороны над ним… Но я не могла ничего из этого понять. И не сразу заметила, что сны прекратились, как только мы упокоили дух дедушки Аглаи Васильевны. Только сейчас это пришло в голову.
– Вот именно. Как нам различать обычные кошмары и сны-подсказки? – спросил Глеб.
– Ну то, что я видел, не было обычным кошмаром, – ответил Рыжий. – Мне казалось, я смотрю старый фильм на пленке, потому что картинка рябила. И чувство такое… будто я до сих пор в этом сне.
– Тогда почему его не помнишь?
– Не знаю, Кики! Может, потому что память у меня ни к черту?
Мы замолчали, думая каждый о своем. Я верил Рыжему, потому что сам бывал на его месте. Разобраться в образах, посылаемых бог весть кем, задача действительно не из простых. Сон и сон, какая разница? Но в Вороньем Гнезде необходимо было обращать внимание на любые мелочи, мы в этом уже не раз убеждались.
– Так, – хлопнул по коленям Глеб и шумно выдохнул. – Значит, надо концентрироваться на том, что видим во снах. Я тоже никогда не запоминаю их, это нормальное явление. Но раз необходимо вытянуть из кошмаров подсказку, придется потрудиться.
– Что ты предлагаешь? – спросил Кики.
– Блокнот и ручку держать под подушкой, записывать все, что придет в голову, даже если покажется бредом. Бредовое в Гнезде в итоге оказывается правдой.
– Получается, это первая зацепка?
– Похоже на то, – ответил мне Глеб. – А еще обращайте внимание на старые фотографии. Именно они появлялись в наших руках каждый раз, когда дело касалось отпечатков.
– И не забывайте мучить своих стариков расспросами о ненормальностях, – подхватил Кики.
– И чужих тоже, – слабо улыбнулся ему Рыжий.
Глеб кивнул. На том и порешили.
После этого разговора я был уверен, что всем нам предстоит бессонная ночь. Будем крутиться с боку на бок, смотреть в потолок, зло вздыхать от усталости и невозможности заснуть. А кого-то, возможно, напугают кошмары. Но все равно всем нам необходим сон, и ночь возьмет свое.
Мне уже не терпелось обсудить ночные ужасы Гнезда на завтрашнем сборе. Я искренне верил, что мы обязательно что-то откопаем.
Вернулся я домой, когда небо окрасилось в багряный и желтый. Сытно поел наваристого борща – и, как оказалось, зря. Из-за нагрузки борщ бултыхался в желудке, норовя вырваться наружу. Я поливал грядки в ускоренном темпе, лишь бы успеть до сумерек. Обычно старался приступить к работе раньше, но сегодня из-за общего сбора запоздал.
Быстро уходящее за горизонт солнце хорошо подгоняло. Я закончил с огородами еще до того, как оно совсем скрылось, и был очень рад проделанной работе.
Уже сидя на кухне в уютном кресле и попивая чай с булочкой, я почувствовал, как заурчало в животе. Меня тут же прошиб холодный пот от осознания, что придется тащиться в уличный туалет. Канализация в деревенском доме – привилегия избранных.