Глава 6
Демоны-перевертыши
– Зой, мне срочно нужна коробка Федора Ильича!
– И тебе привет, – опешила Зоя. – Ты чего такой взмыленный?
– Кажется, кое-что нащупал, – с придыханием ответил я. – Бабушка только что рассказала мне историю про свинью; думаю, она напрямую связана с письмом Федора Ильича про перевертышей.
Зоя приподняла брови еще сильнее, но все же встала из-за стола. Ушла в гостиную, а затем вернулась уже с коробкой в руках. Поставила ее на стол и молча взглянула на меня.
– Я не съехал с катушек.
– Знаю. Просто не понимаю связи между свиньей и перевертышами.
– Жил-был один мужик, на свинью охотился, – быстро начал я, подлетая к коробке и начиная перебирать ее содержимое. – Мать отговаривала его от этой затеи, а он все равно за свое. И вот однажды поймал свинью и сделал ей пару надрезов на ухе, потом домой пришел, а там мать покалеченная. Короче, когда мужик рану ее проверил, у нее два надреза на ухе оказалось. Прям как у свиньи.
– Зачем он свинью-то покалечил?
– Метку поставил, чтобы своей считать. До этого она бесхозная была… Да это и неважно.
– И-и-и? Я все равно связь что-то плохо улавливаю.
– Ну мать и была той свиньей. Он мать свою покалечил, когда та перевертышем стала… Или она всегда им была, – немного завис я, затем выкинул лишние мысли из головы и добавил: – Да какая разница, как это работает. В общем, вот такая история.
– Думаешь, правда?
– Отпечатки тебе ведь тоже байкой казались. Нам всем. В итоге – самая настоящая правда.
Я нашел нужное письмо и быстро развернул его. Зеленые чернила на желтой от времени бумаге немного расплывались, но текст все равно нормально читался. Я уже мог наизусть пересказать все записи Федора Ильича, но боялся упустить какую-нибудь важную деталь. Поэтому начал читать вслух:
Я думал Гнездо уже мало чем может меня напугать но каждый раз как узнаю новое, страх сковывает печенку. Демоны живут с нами по саседству, и одного я сабираюсь изничтожить. Они савсем не похожи на отпечатки памяти патаму что живые. Но я до конца не решил кто страшнее – первые или втарые.
Эти демоны могут обращаться в животных и только бог знает каким силам они служат. Что они преследуют и как связаны с праклятьем деревни я толком не знаю но раз и демоны-перевертыши это что-то не всамделишное значит они есть зло. А зло надобно изничтожать.
Наверное это последняя мая запись ведь мне предстоит противостоять неваабразимому. Даже мертвецы пугают меня меньше этих существ. Они притворяются людьми ведут с нами разговоры и марочат головы. Пытаясь прикинутся нармальными наверняка планируют кошмары.
– Так ведь и отпечатки памяти обычно выглядят как живые люди, – перебила меня Зоя. Она пожала плечами и добавила: – Это я так, к слову.
– Ты права, – кивнул я. – Это письмо Федора Ильича вообще отличается от других. Видно, что его пугало все, о чем он писал, но к демонам-перевертышам у него явно была особая неприязнь.
– Мы можем называть их просто перевертышами? – поежившись, спросила Зоя. – От слова «демоны» меня как-то корежит.
– Называй как хочешь, сути это не изменит.
Зоя согласно кивнула, поджав губы, и я продолжил читать:
Я так привык жить рядом с чертовщиной перестал почти замечать отпечатки а может они и сами стали скрыватся от меня что обнаружив демона-перевертыша чуть не аполоумел. Гатов был испустить дух но видимо сначала должен сделать дело и патом только помирать.
Я долго готовился к ахоте много кумекал да только все оказалось зря. То ли демон-перевертыш понял что я гатовлю на него управу то ли с ним что-то приключилось в конце концов он прапал. Почти что испарился прямо у меня перед носом аставил после себя адин след – нож торчащий в земле. Так что я и знать не знаю как баротся с этой напастью. Один только совет есть – наблюдать за всеми кто живет в Вороньем Гнезде.
– И дальше есть приписка, – сказал я.
Нож забрал себе падумал пусть будет как улика или даказательство что я еще в сваем уме. Читал кагда то книгу про невозможности и аттуда узнал что с помощью ножей демоны умеют переварачиваться в животных. Ваткнут в землю сделают прыжок через него и уже зверь.
Паэтому нож для меня даказательство всамделишности того что праизошло. Не мог же я все это выдумать.
– Самое бредовое письмо из всех, – фыркнул я. – В письме про отпечатки памяти Федор Ильич рассказал историю Митрофана и описал, как упокаивать призраков, в письме про утопленниц перечислил имена девушек и даже предполагаемые места, где люди видели их отпечатки. А здесь ничего нет! Ни имени перевертыша, ни информации, в какое животное он превращался.