— Я и не выделываюсь, — Бран оступил на шаг. Аса висела у него в объятьях. Какой я кретин, оружия не взял. Их слишком много.
— Святой колдун, — сказал один из приятелей Видара. Остальные заржали. — Он если трахает, то очень свято.
Все так и покатились со смеху.
— Святую девственность блюдет! — выдавил другой. — Ой, не могу!
— Ага, он ее… блядет! — подхватил третий, и от хохота согнулся пополам. Факел, который он дежал в руке, едва не подпалил его соседу волосы.
— Ай! Козел! — заорал тот, отмахиваясь, как от овода, брызгая слюной. — Пошел на хер!
— Кто? Я на хер?! Я?! — парень с факелом пихнул крикнувшего в грудь, и сам едва удержался на ногах. Тот пихнул в ответ, да так сильно, что парень, взмахнув руками, рухнул на друзей.
Двое из них упали на пол, и смех тот же час сменился яростными криками. Они принялись хватать один другого за грудки, орали, пьяно матерясь. Видар кинулся их разнимать.
Бран попятился к порогу. Девушка висела у него в руках. Он встряхнул ее, принудил двигаться. В ухо прошептал:
— Держись, слышишь? Ты должна идти. Иди к двери, быстро!
Она не понимала, он видел это по пустому взгляду. Он опять ее встряхнул, так, что зубы клацнули. Она ахнула.
— Слушай меня! — Бран глянул на парней, но те не обращали на них внимания, толкались и орали, выкатив глаза. Видар стоял, держа за шиворот двоих, а те так и порывались в драку. Свет факелов мелькал над головами, огненные блики падали на исковерканные пьяные лица, выхватывали из тьмы разинутые в крике рты. Шум стоял, будто на ярмарке, когда всем скопом ловят вора.
Успеем.
— Уходи, — велел Бран. — Беги отсюда, я их отвлеку. Давай. — Он подтолкнул девушку к дверям. Она отступила, стуча зубами. Огромные, как плошки, побелевшие глаза смотрели с искаженного ужасом лица. Боже, они ее избили, как… как…
(…как конунг тогда Уллу…)
— Уходи, — сказал он. — Ну же!
Дрожа и спотыкаясь, Аса бросилась к порогу. Потянула дверь, но руки сорвались. Звякнула щеколда, и Видар молниеносно обернулся.
— Куда, с-сука! — отшвырнув друзей, он прыгнул к сестре. Она с животным воем рванулась в темноту.
Бран подставил Видару подножку. Тот рухнул на пол, матерясь. Не дожидаясь, пока другие очнутся, Бран вырвал факел из чьих-то рук, схватил с земли охапку соломы и помчался к двери.
— Паскуда! — заорал Видар, подымаясь. Он стоял твердо, потому что и действительно вовсе не был пьян. — Предатель! Эта тварь всем жизнь порушила! Твоей жене порушила! А ты ее отпустил? Я тебя убью, гад, мозги тебе вышибу! — Видар кинулся на Брана. Бран ткнул факелом в пучок соломы, и в руке полыхнул костер. Бран швырнул им Видару в лицо, бросил факел в глубину овина. Услыхал рев Видара, бешеные вопли остальных… Выскочив наружу, он помчался в темноту, петляя меж сараями. Чуть погодя оглянулся. Погони не было, и Бран остановился, тяжело дыша.
— Аса? — позвал он. — Аса?
Нет ответа. Он наобум пошел вперед.
Она забилась в щель между клетушками. Он не увидал ее — почувствовал. Подошел и, нагнувшись, протянул за руку, заставил выбраться наружу. Сняв плащ, накинул ей на плечи и потащил за собой.
Шагов через двадцать девушка упала, лицом уткнулась в снег. Она задыхалась, стонала и плакала одновременно, словно агонизируя, корчилась в сугробе. Бран попытался поднять ее, но не сумел, у нее подкашивались ноги. Тогда он вскинул ее на руки и понес. Она была тяжелее Уллы, и через несколько минут Бран понял: далеко не уйти, сзади доносились яростные вопли. Оглядевшись, Бран втащил девушку в сарай.
Дверь хлопнула, и наступила тьма. Задвинув щеколду, Бран опустил Асу наземь, сел рядом и ощупью коснулся ее плеча. Асу колотило, из горла рвались отчаянные стоны. Бран подобрался к ней и крепко обнял.
Прошло довольно времени, прежде чем ее плач стал униматься. Она обессилела, руки безжизненно упали. Уже привыкнув к темноте, Бран огляделся. Сарай оказался пуст, не было даже соломы.
— Ты тут замерзнешь, на земле-то, — он попытался поднять Асу, но она, вцепившись в его руку, прижалась лбом к ладони, безостановочно всхлипывая.
— Пойдем, а? — выговорил Бран. — Я тебя отведу домой.
Аса не отвечала. Бран вздохнул и начал подыматься.
— Я схожу, позову кого-нибудь на помощь.
— Нет! — она всей тяжестью повисла у него на ногах. — Нет! Не ходи!
Бран сел.
— Я ненадолго, — уверил он. — Я не собираюсь тебя бросать.
— Не ходи… по… жалуйста…
— Ладно, не пойду, — Бран опять вздохнул.
Прошло несколько минут. Аса, казалось, чуть успокоилась.
— Бран, — услыхал он ее голос.
— Что?
— Не не говори никому, что… случилось…
Бран так изумился, что не сразу нашелся, что ответить.
— Но как же так? — спросил он. — Почему?
— Не надо, — ее голос превратился в шепот. Она не поднимала головы.
— Но тебе ведь нужна помощь, и потом, по-моему, за такое им полагается кое-что хорошее! Это… это уже просто вообще.
— Я тебя прошу, не надо…
Бран растерянно умолк. Аса поглядела громадными, в пол-лица, глазами. В темноте они были цветом, как чернила.
— Твой отец все равно ведь догадается, — промолвил Бран. — Он же не слепой. И все другие тоже. Стоит на тебя только посмотреть!
— Я… я скажу, что это собаки… что собаки на меня набросились.
— Господи помилуй! Да почему? Ты что, так его боишься? Но ведь твой отец тебя от него сумеет защитить!
Аса промолчала и опустила голову. Судорожно всхлипнула, кутаясь в плащ.
— Ладно, — сказал Бран. — Смотри сама. Если что, я…
— Бран, — перебила она.
— А?
— Ты тоже веришь, что я с… моим отцом… Ты веришь?
Бран прикусил губу.
— Веришь, — прошептала девушка. — Все ему поверили… — Аса закрыла ладонями лицо.
— Все ему поверили, — услышал Бран. — Он уже давно… эту грязь разносит тут, нам назло, только потому… потому, что отец меня любит больше. И другие верят… только потому, что меня он любит больше! — вдруг вскрикнула она. — Я же не виновата! Я не виновата, что это так! Я ничего не сделала! Он же мой отец! Просто он меня любит! Разве ему нельзя? Они завидуют, всегда завидовали, все они, все трое! А я не виновата! Поверь, я не виновата! — Аса упала лицом в свои колени и громко заплакала. Бран молчал, просто потому, что было нечего сказать. Он чувствовал: она не врет. Она говорит правду.
Так же, как и Видар. Каждый из них верил в то, что говорил.
Бран произнес:
— Не плачь. Если не хочешь, я никому ничего не скажу. Но только тебе действительно нужна помощь. Они тебя здорово избили. Они хотя бы не… ничего другого тебе не сделали? Нет?
Аса покачала склоненной головой и утерла слезы.
— Нет, — ответила она. — Не успели. Ты пришел, и они не успели. Спасибо тебе.
— Не за что, — Бран пожал плечами. — На моем месте любой бы так поступил. Нам повезло, что они разодрались. Жаль только, у меня оружия не было.
— Он на все готов, лишь бы меня опозорить, — прошептала Аса. — Хочет Божий Суд устроить… отцу и мне… людей подговаривает… сходку решили созывать. Ох, боги, я так боюсь… я никогда этого не выдержу… никогда. Руки заставят в воду кипящую совать… я не выдержу… мамочка… — Аса снова заплакала. Бран взял девушку за плечи, заставил сесть и обнял.
— Не будет никакого Божьего Суда, — уверил он, — не бойся. Вот увидишь, не будет. Сигурд никогда не согласится, он сам сказал. Он не согласится. Тише, успокойся, ну, чего ты. Тише.
Аса ткнулась лбом ему в плечо.
— Я боюсь… пыток, — стуча зубами, созналась она. — Боли ужасно боюсь. Меня и не били никогда, это… это в первый раз. Думаешь, Сигурд заступится? Он правда нас не выдаст?
— Правда. Я уверен. Никто не посмеет вас пытать.
— Я бы не выдержала.
— Никто не выдержит. Я бы тоже не выдержал. Успокойся.
— Мне так страшно…
— Тебе нечего бояться. Я отведу тебя домой, там Видар тебя не достанет. Только поостерегись, не ходи пока одна. Пусть все уляжется.