Аса отвела глаза:
— Ты его не знаешь. Ему море по колено, он никого не боится. Он… он даже богов не боится. Как вобьет себе чего-нибудь в башку, не остановишь, он такой.
— Ничего он один не сможет, не бойся ты его.
— А… а если клан нам все-таки решит устроить Божий Суд? Если народ так решит? Вдруг Сигурд не сумеет их отговорить? Если клан захочет… если они этого захотят, отец обязан будет подчиниться. А они могут. Они могут захотеть! Еще как могут, я их знаю! Что тогда со мной будет?!
— Не знаю.
— Я боюсь, — шепнула Аса. — Они нас будут пытать!
— Брось, — попытался утешить Бран. — Не думаю, что до этого дойдет. Ладно тебе, успокойся, чего ты. Никто ничего тебе не сделает, просто не посмеют.
— Еще как посмеют. Они злые.
— Тебе кажется.
— Ничего не кажется. Они хуже, чем ты думаешь, — Аса вытерла глаза. — Моего отца многие ненавидят. Он иногда… его иногда… ну, словом, он бывает чересчур крут.
— Неужели, — буркнул Бран — и отвернулся. Аса сказала:
— Вот и ты тоже. Но отец хороший, хоть он тебе и не нравится. Просто он… ну, такой.
— Тебе виднее, — нагнувшись к костру, Бран разворошил поленья. Искры взметнулись над огнем, как потревоженный пчелиный рой.
— Но он вовсе не такой уж плохой человек, — сказала Аса. Бран выпрямился, будто эти слова ужалили его.
— Вот что, отстань от меня со своим отцом, — отчеканил он. — Он меня не интересует. Ты чего пришла, ему дифирамбы петь, что ли? Если так, попала не по адресу, ясно?
Аса зябко завернулась в плащ и спрятала лицо в меховую оторочку. Потом спросила:
— Ты его ненавидишь?
— Тебе так необходимо это знать?
— Да…
— Ну, если тебе необходимо, то да. Ненавижу. Это все?
— И меня? — спросила Аса. Ее лицо казалось грустным. Бран ответил, понижая тон:
— Тебя? Ты-то при чем?
— Моя сестра меня ненавидит, — сказала Аса. — Она считает, что это все из-за меня. Что из-за меня у нее… ну… такое с ней случилось. Что я нарочно… нарочно вас тогда…
— А ты — нет? — тихо выговорил Бран. — Разве ты — нет? Ты же была трезвая, знала, что говоришь.
Аса зажмурилась.
— Но я же не знала, что он… вот так… — она глотала слезы. — Я не знала, что она беременная! Я не знала, понятия не имела!
Бран опустил глаза.
— Мне жаль, что так вышло, поверь, — сказала Аса. — Мне… мне очень, очень жаль.
— Да. Мне тоже.
— Бран…
— Чего?
— Ты меня что, никогда теперь не простишь?
— А тебе это так важно?
— Важно.
Бран не ответил, лишь пожал плечами. Аса произнесла:
— Я не такая свинья, как ты обо мне думаешь.
Бран усмехнулся:
— Откуда тебе-то знать, чего я думаю.
Они замолчали. Бран чувствовал, что Аса наблюдает за ним, но не поднял головы. Костер дышал теплом, ледяная тьма отступила и притаилась у сидящих за спиной. Угли светились сквозь огонь, словно раскаленное северное сияние.
— Ты придешь на сходку? — спросила Аса.
— Может быть, — ответил Бран.
— Я ужасно боюсь.
— Ничего не случится.
— Тебе на меня плевать, верно? — сказала она. Бран хрустнул зубами:
— Слушай, чего тебе надо, а? Чего ты хочешь? Я, кажется, не твой брат, и не твой телохранитель. У меня своих забот по горло.
Аса вдруг закрыла ладонями лицо и уткнулась в свои колени.
— Ты думаешь, это правда, — глухо молвила она. — Ты ему веришь. Как и остальные. Почему, а? Почему вы ему поверили? — она вскинула голову. Расширенные глаза сухо и коротко блеснули.
— Почему? — сказала Аса. — Почему вы верите каждому его слову? Он же нас просто ненавидит. Они оба нас ненавидят! Они сговорились! Ты что, не понимаешь? Ты не понимаешь?!
— Кончай орать, — процедил Бран.
— Она с ним заодно! — не унималась Аса. Ее голос звенел, она подалась вперед, рукой едва не касаясь огня. — Он ее подговорил! Тогда, в прошлый раз, она это специально! Из-за нее теперь весь поселок на ушах стоит, все только о нас с отцом судачат! Ей все поверили! На то и было рассчитано! Она всегда так! Всю жизнь всех за нос водит, с самого…
— Хватит!
— С самого детства! Чтобы на нее вниманье обращали! А то кто бы ее иначе заметил? Кто она такая? Чего вообще в ней есть? Вот ты — чего ты в ней нашел? Ну, чего? Чего?!
— Я сказал, хватит!
— Дурак! Она тебя морочит! Она с тобой играет! Она и с Ари вот так играла! А где он теперь? Где, а? Ну, где он теперь?! Это она все подстроила! Это из-за нее он…
Бран вскочил.
— Заглохни, сука! — рявкнул он, сжимая кулаки. — Вставай и выметайся! Ну?!
Он сделал жест, будто собирался ее ударить. Вскрикнув, она бросилась ему в ноги, обняла колени и заплакала в голос.
Бран опешил. Аса рыдала, вцепившись в его плащ.
— Стерва, — сквозь зубы буркнул он. — Стерва… идиотка… вот ведь дрянь. Отвяжись от меня, — сбросив ее руки, он вырвался и отступил. Прошло несколько минут. Плач Асы сделался тише.
— Прости… — молвила она.
— Да пошла ты, — ответил Бран, не глядя на нее.
— Видар меня убьет, — это прозвучало тихо и словно обреченно. Однако Бран был чересчур зол, чтобы посочувствовать:
— Правильно сделает.
— Прости… прости меня.
— Ну, да. Ты не хотела, да? Как же, слышали.
— Я… я вышла из себя.
— Неужто? Видать, это у тебя отцовское.
— Не сердись.
Бран повернулся. Увидал ее заплаканное, распухшее, несчастное лицо. Ни слова не сказав, сел на место и уставился в огонь.
— Я такая дура, — чуть погодя сказала Аса.
— Да. Ты дура.
— Я очень боюсь, Бран…
Бран исподлобья посмотрел на нее, отвернулся и спросил, пожав плечами:
— Чего, опять про сходку?
— Не только.
— Слушай, — не выдержал он. — Ну говори уже, чего тебе надо. Ты же ведь не лаяться сюда пришла?
— Нет…
— Ну?
Девушка молчала, пальцы теребили мех на капюшоне. Потом она произнесла:
— Я… ты подумаешь, я вру.
— Не решай за меня, чего мне думать.
— Ты подумаешь, я ненормальная.
— Знаешь, мне бы, может, было легче, если б ты и вправду была ненормальная. Вот что. Или говори — или уходи. Я от тебя устал, всю ночь тут с тобой сидеть не собираюсь. Ну, ты будешь говорить? Если нет — дверь вон там, — Бран махнул рукой в темноту.
— Да, я… я скажу, — Аса вытерла слезы. — Я… понимаешь, мне стали сниться плохие сны. Вернее, сон. Все время один и тот же сон. Это началось после прошлой сходки.
Бран нахмурился. Аса поспешно добавила:
— Я ни на что не намекаю.
— Конечно, не намекаешь, — сказал Бран. — Чего намекать, если ты уже в открытую Уллу во всех грехах обвинила.
— Нет! Нет… Я не обвиняла. Я не думаю, что она… нарочно. Просто она злится, а уметь-то она разное умеет, вот и…
— Вот и насылает на тебя плохие сны, — продолжил за Асу Бран. — Так, да? Ты мне это сказать хотела, Аса?
Она опустила голову.
— Ясно, — выговорил Бран.
— Я не думаю, что причина в ней, — сказала Аса.
— Да неужто? Тогда в ком же?
Аса поежилась.
— Это Видар, — ответила она. — Это он. Он ее или подговорил… или заставил.
— А, по-моему, это у тебя крыша едет, Аса.
— Я знала, что ты не поверишь.
— Нет, ну, ты сама себя послушай. Никому нет другого дела, как только сны на тебя насылать! Совсем уже.
— Но это не просто сон! — умоляюще воскликнула она. — Ты не дослушал!
— Аса, это сон, — ответил Бран. — Сон, понимаешь? Если из-за каждого сна колотиться башкой о стену, будет дырка! Мне и самому такие сны снятся, что…
Аса сказала:
— Это не просто сон. Послушай же меня!
— Зачем? — осведомился Бран. — Я тебя уже час слушаю. Ты только и делаешь, что поливаешь грязью брата и сестру. Надоело.