Улла встала, и платок соскользнул на землю. Темное платье, перехваченное поясом, делало совсем хрупкой ее тонкую фигурку. Она вышла к очагу. Все молчали и смотрели на нее, а она смотрела в пламя. Потом вздрогнула, глаза расширились, словно она увидала нечто там, внутри, за движением огня. Что-то прошептав, она подняла голову. Огромные, остановившиеся, черные глаза коснулись Сигурда, и Улла улыбнулась.
— Спи, дядечка, — промолвила она. — Я тебя очень-очень люблю. Ты отдохни… отдохни.
— Доченька, што…
Улла отвернулась. Склонилась к очагу, протянула руки, будто хотела приласкать танцующее пламя.
— Спите, милые мои, — ладони ясновидящей погладили воздух. — Все будет хорошо, все кончилось. Уже все кончилось. Спите… и не бойтесь. Я пойду, а вы отдохните, — ясновидящая выпрямилась, губы улыбались. Она прошла мимо воинов, словно вдоль каменной ограды. Приблизилась к конунгу — и вдруг остановилась. Дернулась, будто от удара.
— Не бей меня, — прошептала Улла. — Отец, пожалуйста, не бей… я не… я не хотела, чтобы это так… — она заплакала. Конунг протянул к ней руку, и она отпрянула.
— Ай! — взвизгнула она, и Бран вскочил. — Не надо! Не надо, больно!
Она, как слепая, рванулась в сторону, споткнулась о камни возле очага. Если бы Видар ее не подхватил, она упала бы в огонь.
— Тише, сестра, он тебя не тронет, — Видар убрал ей волосы с лица. Улла замерла. Глаза делались все больше… больше… Видар выпустил ее.
— Ты чего, сестра? — пробормотал он.
Улла завизжала и попятилась назад. На лице остались одни глаза. Она пятилась, вскинув руки, и визжала, и визжала… Будто вместо брата она увидела чудовище. Будто кто-то ее смертельно напугал: там, в недоступном другим людям мире.
Видар остолбенел, разинув рот. Улла все кричала. Отступив еще на шаг, она споткнулась и навзничь повалилась на пол. Бран подбежал, упал на колени и прижал девушку к себе. Она стала вырываться, но он не отпускал. Улла вдруг затихла, уткнулась Брану в грудь. Она тихо, безостановочно стонала, и тело дергалось. Бран обнял ее. Он молчал, и все вокруг молчали.
Конунг первым нарушил тишину.
— Что… что все это значит? — спросил он. — Что это значит?
Бран крепче обнял Уллу, заслонив от конунга плечом.
— Ты это, отпусти ее, парень, — промолвил Старый Бьорн. — Мы еще не кончили. Пущай она тово, договорит, значит.
— Хватит, — сказал Сигурд. — Оставьте вы девчонку, не мучайте, ей и без того досталось.
— Э-э, нет! — конунг шагнул вперед, и Бран выхватил кинжал. Припал к земле, словно животное, готовое к прыжку.
— Ты к ней не подойдешь! — вскрикнул Бран. — Никто не подойдет! Ясно вам? Сволочи! Оставьте ее в покое! Троньте ее — и я вас уничтожу! Скоты! Вот вам, получайте!!!
Он выбросил вперед ладонь. Пламя в очаге загудело и стало разрастаться, стало подниматься под самую крышу. Воздух задрожал, и стены застонали. Поднялся крик, люди бросились врассыпную от очага. Растолкав бегущих, Сигурд пробрался к Брану, сел перед ним и взял за вытянутую руку.
— Бран! Бран, сынок! Не надо, ее никто не тронет, перестань. Успокойся же, сынок, ты што?
Бран дернулся, увидев Сигурда. Глаза расширились, и он начал озираться. Вынув из его руки кинжал, Сигурд вернул оружие в ножны.
— Успокойся, сынок, никто ничего вам не сделает. Бери ее. Ступай. Слышишь?
Сигурд помог ему подняться, поднял Уллу. Вокруг стало тихо. Пламя в очаге лениво лизало малиновые угли.
— Оставьте ее, — громко молвил Сигурд. — Будьте людьми, право слово. Вы што, а? А ну, дайте дорогу! — прикрикнул он, и люди расступились.
— Иди, сынок, — сказал ярл Брану. — Мы уж сами тут договорим, а вы ступайте.
Сигурд подтолкнул Брана в плечо. Обняв Уллу, тот повел ее к порогу.
Глава 13
Видар уехал из поселка, едва рассвело.
Ветер успокоился, и метель прекратилась. Солнце еще не поднялось, воздух стал синим и прозрачным.
Они собирались шумно, не таясь: Видар и десяток его друзей. Слуги тащили сумки, попоны и провизию, седлали лошадей. Горяча вороного скакуна, Видар делал вид, что хочет передавить приятелей лошадью. Бран стоял на крыльце и наблюдал за ними.
Видар его заметил, подскакал к порогу и осадил коня, подняв тучу снежной пыли.
— Привет, колдун, — промолвил Видар.
— Привет, — ответил Бран.
— Как там сестра? — Видар наклонился в седле. Вороной жеребец, грызя уздечку, нетерпеливо перебирал копытами.
— Все так же, — ответил Бран.
— Она тебе вчера, часом, не сказала, чего это она так испугалась?
— Она не разговаривает, Видар, — отозвался Бран. — Ни со мной, ни с кем-нибудь другим. Не делай вид, что тебе это неизвестно.
— Ладно, не злись, это я так, на всякий случай. Ну, бывай, колдун, береги ее. Вернусь — проверю, — Видар усмехнулся.
— Мог бы этого не говорить. Не смешно.
— Ладно, ладно, шучу. Здорово ты, кстати, вчера их шуганул. Вот бы мне так уметь, эх! Жалко только, что остановился. Спалил бы дотла это змеиное гнездо — я бы тебе прямо в ножки поклонился.
— Возьми да спали, что тебе мешает?
— Может, и спалю, когда случай подвернется. Прощай, колдун, счастливо оставаться.
— Надолго уезжаешь?
— А хер его знает. Поедем, поохотимся на границе, — Видар подмигнул, — дня через три вернемся. Надоело тут сидеть, тошнит меня от этого места. Хочешь с нами?
— Не хочу.
— Ну, сиди, высиживай, колдун. Глядишь, чего и высидишь.
— Тебе первому доложу, обещаю.
Губы Видара двинулись в усмешке, он пришпорил жеребца. Скакун сделал огромный прыжок, Видар пригнулся в седле, и конь понес его через двор.
Миг — и он исчез за сараями. Приятели с гиканьем ринулись за ним, раскидав публику и слуг. Им вослед полетели брань, хохот и проклятия.
Бран вернулся в дом. Сев в углу, стал наблюдать за Уллой. Она опять работала со служанками. Уже засветло была на ногах, исчезла из сарая так, что Бран и не заметил, пришлось ее искать. А когда нашел, он увидал, что все по-старому.
Служанки стали собирать на стол. Пришел конунг, чуть позже Аса, потом остальные. Сели есть в молчании. Бран к ним не присоединился, ему не хотелось с ними разговаривать, да и есть тоже не хотелось.
Через час все разошлись, остались лишь рабы — да Улла. Проходя мимо Брана, конунг замедлил шаг, казалось, хотел что-то сказать, но передумал. Вышел за порог. Бран посмотрел на Уллу. Она была занята, и не поворачивала головы.
Ближе к полудню появился Эйвинд. Подойдя, сел на лавку возле Брана.
— Ты опять здесь? — промолвил он.
— Да.
— Идем к нам.
Бран покачал склоненной головой.
— Отец тебя зовет, — сказал Эйвинд. — Не велел без тебя возвращаться.
Тишина.
— Так ты ей все равно не поможешь. Что толку здесь сидеть, скажи на милость? Идем со мной. С Уллой ничего не случится.
— Я не могу, — ответил Бран.
— Почему не можешь?
— Ее оставить не могу.
— Ей никто ничего не сделает. Тем, что тут сидишь, ты ей не помогаешь.
— Но я должен… должен ей помочь. Должен что-то сделать. Пойми, я должен…
— Пока что ты, того и гляди, сойдешь с ума, — сказал Эйвинд. — По-моему, все к тому и движется. Этим ты ей точно не поможешь. Послушай, я хочу, чтоб ты сейчас пошел со мной. Отец тебя ждет.
— Зачем?
— Не знаю, не сказал. Видно, ему надо с тобой поговорить.
— О чем?
— Говорю же, не знаю. Идем, а? Я ведь не отстану. Охота три часа уговоры слушать?
Бран посмотрел на Уллу. Она не обернулась.
— Идем, — промолвил Бран.
У Сигурда он оставался целый день. Ни о чем особом Сигурд с ним не говорил: видно, ярл просто хотел выманить Брана из конунгова дома, Сигурду просто было его жаль. Сигурд хотел, чтобы он отвлекся. Бран это очень быстро понял, но сопротивляться не доставало сил.