— Ну, да. Конечно. Такого правила, чтобы бить в спину, у нас точно нет.
— Э, э, э, — вклинился Харалдсон. — Вы чего, опять? Затихните! Мириться собирались!
"Пусть пес с ним мирится", — подумал Хилдир.
Вот гад, чтоб тебе провалиться!
Они молчали и мерились взглядами.
— Слышь, Харалдсон, — сказал один из Бьорновых приятелей. — По-моему, этим двум пора не замирение, а бой устраивать.
Бьорн Харалдсон нахмурился.
— Будет вам уже, — он посмотрел на Брана. — Вы што, не поделили, што ль, чего, я не пойму? Чего сцепилилсь-то?
Его вопрос остался без ответа. Бьорн сказал с досадой:
— Эх, вот ведь… В другой раз Эйвинд сам пускай идет, на кой ляд оно мне надо?
— Может, позвать его? — предложил приятель. — Пусть с ними разбирается.
— Мы не грудные, — буркнул Бран. — Нянек не требуется.
— Што-то не похоже, — в тон ему ответил Харалдсон.
— Правильно, теперь еще вы подеритесь, — сказала Улла.
Все посмотрели на нее. Она вернула взгляд, блестя сердитыми глазами.
— Да-а, — в пространство кинул Хилдир. — Вот уже и бабы взялись нас уму-разуму учить.
— Таких, как ты, не грех и поучить, — отрезал Бьорн Харалдсон.
С полминуты было тихо.
— Ну, вы будете мириться, или нет?! — взорвался Харалсон. Бран сухо ответил:
— Я не против.
Хилдир громко хмыкнул. Бран стиснул кулаки.
— Наконец-то, — буркнул Харалдсон. — Ну, тогда давайте, жмите руки.
Бран и Хилдир не двигались, с лиц не сходило угрюмое выражение.
— Ну, давайте уже, што ль! — рявкнул Харалдсон.
Против воли, неохотно, они протянули руки. Пожали — и сразу отдернули, словно обжегшись.
— Хватит дергаться, — сказал им Бьорн, — не ошпаритесь, чай. Жми, говорю, как следует, лешие!
Они пожали снова, и Хилдир демонстративно вытер ладони об одежду. Бьорн Харалдсон насупился, а Бран резко бросил:
— Не беспокойся, я не грязный, не испачкаешься!
Хилдир дернул плечами и сказал:
— Мне откуда знать? Это же не я чужие объедки подбираю, — его взгляд скользнул от Брана к Улле.
Девушка вдруг вспыхнула, схватила ветку на кусте, дернула, и та с хрустом отломилась.
— Ты бы еще кстати и рот свой вытер, миленький, — с тихой яростью выговорила Улла.
Хилдир усмехнулся. Усмешка вышла злой, сухой и принужденной.
— Миленький? — отозвался он. — Ах, ну да, не мудрено, конечно, и запутаться. То один, то… глядишь путаница и вышла.
Глаза Уллы стали совсем черными. Бьорн Харалдсон спросил:
— Это… это чего это, а? Это ты о чем?
Хилдир не обратил на него внимания. Он все смотрел на Уллу. Та не отводила взгляда. Крутила ветку, и щеки пылали. Она произнесла:
— Тебе так только кажется. Видно, сослепу.
— Сослепу? — подхватил Хилдир. — Сослепу — это не мне. Это кое-кому другому. Потому что только сослепу можно вот так вляпаться, — он полоснул глазами Брана, усмехнулся и продолжил:
— Но, конечно, не все разборчивые. Тем более, при такой-то внешности. Ха! Выбирать не приходится, я понимаю.
Бьорн Харалдсон шумно вдохнул.
— Да чего это вы, а?! — зарычал он. — Чего?!
Но они не повернулись, продолжая сверлить друг друга взглядами. Бран подумал, что если б никого тут больше не было, Хилдир бы ударил Уллу.
Улла тихо произнесла:
— Некоторые так не считали, к сожалению.
Лицо Хилдира перекосилось:
— К сожалению? Ах, к сожалению! Скаж-жите! А по-моему, кое-кто просто должен кланяться и благодарить, что на него такие люди вниманье обратили, хоть и не понятно, почему!
Переломив ветку, Улла отшвырнула обломки в стороны. Маленькие руки сжались в кулаки.
— Дуракам, может, и не понятно! — тихо, яростно молвила она. — А так очень даже понятно! Только вот я что тебе скажу, миленький: зря ты считаешь свое… этих людей святыми. Они вовсе даже и не святые, ясно? Они вовсе даже мерзкие. Грязные. От них другим потом приходится долго отмываться, и не всегда успешно. Вот так-то… миленький. И не думай, будто ты много знаешь. Ты ничего не знаешь, понятно? Ничего!
— Чего надо, знаю, — Хилдир выглядел озадаченным и сбитым с толку, но в глазах по-прежнему горела злость. — Чего мне надо, знаю!
— Не будь так уверен, — парировала Улла. — Вряд ли этот… эта свинья тебе осмелилась нахрюкать, не то бы ты сейчас тут не разорялся!
Хилдир ощерился как зверь:
— Чего ты сказала, сучка? Ах, ты… — и вскинул руку, собираясь ударить девушку. Она не отстранилась, продолжая смотреть в упор. Бран подался было вперед, но Харалдсон его опередил.
— А ну, не машись, огузок, не машись! — взревев это, Бьорн толкнул Хилдира в плечо, легонько, словно бы шутя, но тот едва не полетел на землю. — Ишь, размахался! А то щас как махну, так махалки и отвалятся!
Хилдир отскочил. Его грудь тяжело вздымалась, а губы побелели. Он взглядом прожег Уллу насквозь.
— Машет он, тоже мне, — проворчал Харалдсон, набычась. — С девчонкой сладил, ах ты… А ну, катись отсель. Давай, топай, видеть тебя не могу! Ступай от греха подальше, не то я, ей-ей, терпенье потеряю. Кому сказано, уйди!
Ни словом не возразив, Хилдир быстро пошел прочь. Друзья Бьорна молчали. Улла, вся пунцовая, опустила глаза. Минула целая минута, прежде чем Бьорн Харалдсон позвал:
— Улла, а, Улла…
— Что? — она по-прежнему смотрела в землю.
— Это… чего это вы? А? — спросил Бьорн.
— Ничего. Забудьте. Старые счеты, — Улла принужденно улыбнулась. Было заметно, какого это стоит ей труда. — Просто глупости. Не говорите Эйвинду, ладно?
Харалдсон пожал плечами:
— Как хочешь, я чего ж? Только ты тово, вот што: если этот тип станет к тебе лезть, ну, там угрожать, иль еще чего, ты немедля мне скажи. Уж я ему… — Бьорн стиснул кулаки. — Ишь, манеру взял, на девчонку с дракой кидаться. Все клешни ему повыдергаю!
— Хорошо, — Улла коснулась Бьорновой руки, и он посмотрел на нее сверху вниз. Снова улыбнувшись, она повторила:
— Хорошо. Спасибо. Если что, я скажу.
Бран поймал ее осторожный, быстрый взгляд. Она произнесла:
— Ладно, пойду, — запахнувшись в плащ, она исчезла за кустами. Бьорн Харалдсон вздохнул:
— Эх, вот и помирились. Хилдир этот — сущая змея, — он повернулся к Брану. — Уж поверь моему слову.
— Охотно верю, — Бран невольно посмотрел туда, где скрылась Улла. Бьорн заметил этот взгляд.
— Хорошая девчонка, — сказал он. — Изменилась так в последнее время, верно, а?
Приятель, высокий рыжий парень, хлопнул Бьорна по плечу:
— Так женись.
— А што, ей-ей, женился бы. Нравится мне она. Раньше-то я и внимания не обращал, ну, девчушка и девчушка, а теперь — чисто ягодка, право слово. Клянусь, женился бы!
— Ну, да, — сказал приятель. — А конунг тебе башку не открутит?
Харалдсон тяжело вздохнул:
— Вот то-то и оно. Кабы знать, как конунг меня примет. Я, конешно, хошь и ярл, дак богатств-то у меня маловато.
Бран прикусил губу. Бьорн развел руками.
— Да ты погоди, — сказал приятель Бьорна. — Пускай конунг сперва старшую выдаст, а уж потом и до малой дело дойдет.
— Што-то не заметно, штоб Эйвинд спешил жениться, — подал голос парень, который до сих пор молчал. — Да он Асу на дух не переносит.
— Похоже, слышь, на то, — Харалдсон понизил голос. — Оно и понятно. Какая из нее жена? Девка красивая, конешно, куда всем другим, вот только… Ну, как с такой жить? Да и, говорят… — он переглянулся с остальными. Покосился на Брана. Тот вопрошающе поднял брови, однако Харалдсон прикусил язык, и продолжения не последовало.
— Вот я и говорю, — после длинной паузы молвил Бьорн, — што до малой дело еще когда-а дойдет. Вряд ли конунг ране старшей согласится замуж ее выдать. К тому ж, за меня. Я ж гол, как сокол. Другой какой посватается — и пиши пропало.