- Что происходит? Что со мной? Откуда эта слабость? - мысли роились в голове, вопросов становилось все больше и больше - Что делать? Что же делать?
Ждать или попытаться найти в себе силы и встать, что бы добраться до кровати? В принципе нет разницы, лежать здесь или в мягкой постели, на полу и под солнышком даже теплее, да и вряд ли что получится. Максимум чего добьюсь, это сменю линолеум прихожей на ковер спальни, а на еще один подъем сил точно не хватит. Лучше уж здесь полежать. Подумаю над происходящим, может что ни будь умное и придет в голову.
Приняв это решение, я мысленно расслабился и попытался погрузиться в дрему. Видимо организм, не желал продолжения и без того уже длинного сна, поэтому ничего не вышло, но стало ощутимо легче. Нет, не физически, а скорее духовно. Мысли теперь не метались по моей больной голове то и дело скатываясь к той бойне в деревне. Появилась возможность подумать о чем-то другом, вот только в голову лезла лишь какая-то чушь.
Неожиданно вспомнился вчерашний поход к Катерине. Разговор был очень продуктивным и мне многое удалось узнать, но вот окончание беседы подкачало. Закрутилась какая-то нелепая словесная пурга, приведшая к взаимному неприятию и прекращению дальнейшего общения. До меня только сейчас дошла вся глупость наших взаимных претензий и страхов. И если подумать... Екатерина Федоровна скорее всего специально раздула этот конфликт. Видимо она знала куда больше чем говорила, да и на счет оставшегося мне времени жизни наверняка соврала. Скорее всего счет времени идет не на недели, а на дни.
Затем мне вновь вспомнились некоторые моменты из прошедшего сна, а в частности, та необъяснимая вспышка ярости в лесу. Нет, все рефлексии на тему "О боожее! Я теперь убиийца! Я убиил людеей!" отошли в сторону и мне теперь хотелось понять лишь одно. Почему это произошло? И все размышления вели меня к одному не очень утешительному ответу. Нелюбовь к степнякам у меня появилась после просмотра памяти Лоунза Берроу, а это значит... Значит что я хапнул из его разума лишку. Лояльность к королевству Оргейм, ненависть к Амирату, желание спасти принцессу (и ведь сперва ее проведать побежал, а не людей спасать) - видимо ноги всей этой патриотичной ереси растут именно оттуда. Из воспоминаний молодого десятника Берроу. И это было неприятно.
Неизвестно, сколько я так провалялся на полу, но вот ко мне начали медленно возвращаться силы и возможность двигаться. Вот только я даже пытаться сесть не стал. Слишком рано было дергаться и рисковать. Солнце еще грело краешком, но обещало вскоре скрыться от меня в зените. Пока пол не начнет остывать время еще было, поэтому я решил еще с пол часа полежать и еще немного поработать головой, раз уж все равно винтики моего проржавевшего организма пока что крутятся с громким скрипом.
Правда теперь в голову ничего путного не лезло. И поэтому я, после долгого дрейфа в вакууме собственного разума, вскоре вновь вернулся мыслями к Катерине и прошедшему сну. Слова гадалки о том что я могу захватить чужое тело, медленно шли на стыковку с ситуацией вокруг десятника Лоунза и лишь когда смогли объединиться в одно целое, я... не то чтобы начал сходу прозревать все загадки вселенной, но кое-что все же понял. Понял, что попытка захватить чье-нибудь тело обязательно окажется успешной. Вот только, с вероятностью девяносто девять и девять процентов, я перестану быть собой и стану лишь частицей другого человека. Что уж говорить, если обычная попытка просмотреть чужую памяти сделала меня немного Василием Берроу. Изменение минимально и меняет мое отношение лишь к каким-то иномирным кочевникам, но оно есть и его невозможно отрицать.
И в то же время, вся эта ситуация с десятником не говорит о том что захват чужого тела абсолютно невозможен. Просто я пока что не способен контролировать этот процесс. А может быть существуют и иные варианты развития событий или возможности призрачного тела, о которых я попросту не знаю. Поэтому... Мы еще поборемся. Нет ни единой причины сдаваться и идти заказывать гроб, в цвет (никогда не существовавшего у меня) галстука.