Дианон черепа убитых Херувимов ставил на колы вдоль дороги, ведущей из его города, кровью их поливал землю и ступал по ней. Серафим молился Богу и проклинал Сатану. Во всём зле он винил его, а Дианона считал его приспешником. Ладан курился в келье для молитв у Серафима, у Дианона горели факела в зале для собраний и висели шкуры убитых медведей. Дианон также проводил Сатанинские обряды, сжигал лебединые перья и посыпал ими свои сапоги, потом шёл по тлеющим углям, по бокам стояли на коленях голые рабы, поющие: «Да возвысься, Сатана». Таким образом он брал у Сатаны силу из Ада.
Дианон любил Аделаиду и своих наложниц, я не мог спросить его, куда ушла Алиса, и нужно было ли это? Спокойствие пришло ко мне, я надеялся, что у Алисы было всё благополучно в то время, как я шёл по пустынной дороге в степи, пахнущей осенней травой и пылью, приносимой ветром. Алиса не красила губы и ресницы, она любила говорить, пить виски, курить Marlboro, и одевала золотые цепочки на обе руки. Её всегда окружали парни в то время, как я оставался один. Теперь же наступило время выживания, но куда может уйти либидо, лишь с последним человеком, живущим на планете. Дианон не считал сколько у него было наложниц, но их было около сорока. Все они жили в разных домах по несколько девушек, только Дарья жила одна. Они были или бывшие жёны убитых мужей, или девушки, на которых Дианон глаз положил. Наложницы носили браслеты на руке с датчиками, чтобы нельзя было убежать, но и бежать им было некуда.
Был случай с Дианоном, в одной деревне, которую отбили у соседних бандитов, шла девушка очень красивая.
– Как твоё имя? – спросил её Дианон.
– Софья, – ответил нежный голос.
– Будешь моей наложницей, – сказал он ей.
Она лишь улыбнулась.
– Уведите, – приказал он помощникам.
На Софью одели браслет и повели её к машине. Она шла плавной походкой с некоторой грацией. Сумрачный шёл мимо с потускневшим взором наклонив голову, увидев ноги этой девушки, он поднял взгляд:
– Кукла, – произнёс он негромким голосом.
Но Дианон был рядом и это услышал.
Ах ты тварь! – в ярости он выхватил пистолет и стрельнул ей в затылок.
Андроид задымился и упал ничком в землю. Искры синего цвета разлетались из головы Софьи.
Глава 4
Время безупречно шло вперёд, покрывая пылью разрушенные города. Вместе с временем шёл я, созерцая просторы мира. Недостаток продовольствия и всего необходимого, очаги в домах, как во время средневековья, изношенная одежда, бродяги, сомнительные личности, встречающиеся в пути, я это созерцал, это существующее время, которое я устроил сам.
Виктор сидел сложа ладони и молился мысленно. Пламя свечи озаряло его лицо в сумрачном помещении. Вера в Бога сохраняла его жизнь, которая была у всех людей, выживших в настоящем времени, поддерживающих свою жизнь, которая таковой называлась в этом мире, покрытом пеплом и усыпанном костями бывших живых людей на планете Земля. Её вращение не остановилось, и солнце продолжало гореть как прежде. Как и в веке, я созерцал восходы и закаты солнца, очаровываясь красотой, и в тоже время осознавая горесть произошедшего для людей. Чувствовал ли я печаль? Моя печаль была сожжена 666-ю боеголовками, которые я запустил нажатием одной клавиши. Какое удовольствие от жизни можно получить в настоящее время? Меня принимали за бродягу путники и городские жители, а я искал Призрак Надежды. За её сенью пряталось то, что обретали счастливые люди в мирное время века.
Даша встречала рассвет глядя в окно. Осеннее дерево стояло невдалеке, просыпались бандиты и город, в котором она жила. Десять лет назад такой же рассвет радовал её, а теперь он пробуждал грусть и меланхолию. И города стали уже более запущенными, в которых ещё жили люди. Но люди продолжали жить. Вопреки сатанинскому замыслу, человеческое не было изжито. Да, это был мир беззакония и выживания, силы и насилия. Человечество упало в развитии, которое было похоже на времена средневековья с использованием современных предметов, которые были созданы в веке, и которые изготавливались и сейчас кое-где, где существовали очаги цивилизации. Но никто не отменил человеческих чувств, дружбы, любви, общения, стремления к лучшему, благополучному.
Я проходил один заброшенный город и увидел череп, который окаймляла цепочка с жетоном. В черепе была дыра, кому-то отстрелили голову. Брошенные поржавевшие автомобили, полуразрушенные здания и ветер, одиноко гулявший среди пустынных улиц. Когда-то здесь была жизнь, женщины заходили в этот магазин одежды, вывеска которого покосилась и витрина была разбита, пыль и полумрак теперь обитали в нём. В таких местах можно было сейчас встретить кого угодно, но женщин маловероятно. Я почувствовал пустынное одиночество с наветом тоски, приходящей от созерцания заброшенного города без людей. Цивилизация отсутствовала в этом, покинутом людьми, месте. От неё осталось память означаемая постройками века некогда процветающего города. Я включил Моцарта, который зазвучал в моих наушниках и пошёл вперёд.