Дежурный нахмурился.
– У нас нет никаких новых улик. – Он помолчал, будто желая что-то добавить, но не решился.
Констебль Ригби подошел к столу, оттеснил младшего полисмена в сторону и обратился к посетителю:
– Расследование коронера было проведено тщательно. Возможно, вам стали известны новые обстоятельства? – откровенно намекнул он.
С натужным вздохом, похожим на одышку, джентльмен достал из кармана пальто конверт.
– Надеюсь, это поможет убедить ваше начальство снова вернуться к расследованию. – Он вложил конверт в ладонь констебля Ригби.
Тому, по крайней мере, хватило ума не пересчитывать деньги у всех на виду. Вместо этого он подтолкнул помощника в мою сторону.
– Отведи ее в дальнюю камеру, – велел Ригби. – А я пока лично побеседую с этим джентльменом.
Круглолицый дежурный, услышав его слова, слегка втянул голову в плечи. Констебль Ригби это заметил.
– Самое страшное, на что способна мисс Тиммонс, – закричать, когда петля ее придушит.
Я распрямила плечи.
– Я слышу голоса мертвых! Они утверждают совершенно противоположное. Попомните мои слова, Ригби, я покину участок сегодня же, еще до окончания вашей смены.
– Да неужели? – улыбнулся он, обнажив кривоватые зубы. – Тогда скажите-ка, что у меня в кармане?
– Я знаю только то, что мне говорят призраки. До содержимого ваших карманов им дела нет – лишь до вашей души, вернее, полного отсутствия оной.
– Призраки? – Дежурный констебль тревожно сглотнул, но мне было знакомо подобное выражение лица – смутная надежда вперемешку со скорбью. Глаза у него были добрые – пожалуй, можно воспользоваться этим в собственных интересах.
Я, прищурясь, уставилась на него.
– Чувствую кого-то рядом с вами, – заявила я. – Это женщина…
Он молчал, но щеки его покраснели.
– Волосы у нее… – я медлила, склонив голову, будто старалась сосредоточиться, – забраны наверх.
– Седые? – засопел дежурный.
– Молчи! – оборвал его констебль Ригби. – Она все использует против тебя.
Я продолжила:
– Дама в возрасте. Это кто-то из ваших близких. Ее глаза…
– Голубые? – подсказал дежурный.
– Нет, – покачала я головой, – встревоженные. Она печется о вас. Вы состоите в родстве. Она занимает важное место в вашей жизни.
– Мама, – выпалил он, и слово слетело с его губ, будто мольба.
– Да ради всего святого! – проворчал констебль Ригби, уже совершенно позабыв про джентльмена в щегольском наряде. Цилиндр слегка наклонился в мою сторону, но я пока не могла разглядеть лицо его обладателя.
Дежурный подался ближе ко мне.
– Она не хотела, чтобы я служил в полиции. Всегда за меня боялась. – Он понизил голос: – Может ли она сказать вам… ну, то есть может ли она меня как-нибудь предупредить, если… ну, вы знаете. – Юноша прочертил пальцем невидимую линию у себя поперек горла.
– Нет, – тихо ответила я. – Но она очень гордится тем, что вы помогаете людям, когда они больше всего в этом нуждаются.
Дежурный кашлянул, схватил вдруг мои бумаги, что лежали на столе, и начал приводить их в порядок.
– Я мечтал от нее такое услышать, – признался он.
И тогда я взмолилась, вложив в голос всю искренность, на которую была способна:
– Вы можете мне как-нибудь помочь?
Он вытаращил глаза, а констебль Ригби тут же оттолкнул его в сторону.
– Снова людей дурите, мисс Тиммонс? Что ж, тогда мне скажите: что за призрак шныряет вокруг меня? – фыркнул он. – Кто мой ангел-хранитель?
– Ваш ангел-хранитель? – Я задрала подбородок. – Никого у вас нет. Никогошеньки.
Ухмылка Ригби превратилась в злобный оскал, и он велел дежурному отвести меня в камеру. Лишь повернувшись к нему спиной, я позволила себе медленно улыбнуться.
– Болтаться вам на виселице, Женевьева Тиммонс! – выкрикнул констебль Ригби мне вслед. Его голос отражался от каменных стен, повторяя те же слова, будто обещание.
Я оказалась в знакомой камере. Волосы ниспадали до середины спины: полисмен забрал все мои шпильки. Теперь будет непросто вскрыть замок.
Непросто, однако все же возможно.
Здесь были еще несколько женщин. Я узнала Друзиллу из пансиона мисс Крейн. Ее роскошное розовое платье резко выделялось на фоне серых стен. Я присела с ней рядом на холодную скамейку. Не требовалось обладать богатым воображением, чтобы понять, почему Друзиллу арестовали.
Остекленевшие глаза, густо подведенные черным, уставились на меня.
– Мисс Крейн говорит, на этот раз тебя крепко сцапали. – Слова она произносила невнятно. Сложно сказать, перебрала Друзилла с опиумом или просто до смерти вымоталась.