— Ты еще тут? — позвал он Баки.
— Ага, — Баки тут же проявился на диване.
— Значит, не глюк, — несколько печально отозвался Брок. — Ну что же, раз мы собираемся жить вместе, то мы должны установить правила.
— Значит, ты не съезжаешь? — удивился Баки, хотя был бы не удивлен чему-то подобному.
— Еще чего! — Брок прошел на кухню, принимаясь заряжать кофеварку. — Такая хата — и вдвое дешевле, чем подобные ей. Я что, похож на идиота?
— Ты похож на того, кто на полном серьезе общается с призраком, — с долей сарказма напомнил ему Баки.
— Что поделаешь, издержки производства, — рассмеялся Брок. — Но вернемся к правилам.
— А как ты узнаешь, что я их не нарушаю? — улыбнулся Баки.
— Тоже верно, колокольчик на тебя не повесишь, — Брок пошел на кухню, и Баки тут же последовал за ним. — И что мне с тобой делать?
— Жить? — Баки снова улыбнулся, усаживаясь за стол и подпирая голову руками. — А правила… Обещаю не пугать твоих гостей и не показываться им. Ну и не мешать тебе. Этого хватит?
— Для начала, пожалуй, да, — согласился Брок. — Я ведь правильно понимаю, что съезжать в любом случае мне?
— Если ты хочешь, — Баки откинулся на спинку стула, — Но я, как ты понимаешь, не настаиваю.
— Знаешь, а я, пожалуй, поживу тут. С тобой. И, пожалуй, протяну руку дружбы и поинтересуюсь: тебе что-нибудь нужно? — Брок изредка поворачивался, поглядывая на Баки, пока готовил себе завтрак.
— Задобрить меня хочешь? — рассмеялся Баки. — Я подумаю, что ты можешь для меня сделать.
Баки и сказал бы, что ему нужен компьютер, но отчего-то решил сразу не просить подобных даров, ведь за полгода отсутствия, пока квартира пустовала, его друзья по переписке, скорее всего, про него уже забыли. Это было не страшно, это было даже нормально, что люди переставали общаться. Но так сложилось, что Баки еще ни разу не рвал подобные виртуальные отношения, он просто пропадал и все. Ничего, найдутся новые друзья, охочие до эпистолярного жанра.
— Ты думай, а я на службу, — Брок отсалютовал Баки чашкой кофе и пошел в душ, а дальше Баки за ним не следил.
Просто включил телевизор и уставился в какое-то кулинарное шоу, чтобы не мешать собираться. Почему он так проникся к новому жильцу, Баки не знал. Но ведь с другими жильцами ему не выдавалось пообщаться нормально. Кто-то кричал, кто-то падал в обморок, а кто-то ложился в психбольницу. Брок, похоже, был из очень стойких людей, прошедших через такие ебеня, что сразу и не придумаешь, поэтому воспринял Баки нормально.
========== 2 ==========
И потянулись дни мирного совместного существования, когда Брок с Баки или не пересекались вовсе, или просто не мешали друг другу, когда Баки взбредало в голову тратить силы на что-то большее, чем, сидя невидимкой, перелистывать страницы какой-нибудь книги Брока.
Баки так и не попросил у Брока ничего, но и его компьютер трогать не пытался. Он уважал его личные границы, наверное, первый раз в своей не-жизни, ведь раньше он не относился к жильцам с таким пиететом. А тут Баки даже старался вообще не обозначать своего присутствия, но неизменно желал доброго утра и спокойной ночи. Нет, они общались, когда Брок приходил пораньше и не особо уставшим, или когда его долго не было дома, и он вваливался в квартиру, почти падая в прихожей. Но он никогда не просил Баки о помощи. Да Баки и не смог бы ничем помочь, потому что мог прикасаться только к неживым предметам.
Баки не мог прикоснуться к живой плоти, не мог коснуться Брока, его прикосновение ощущалось болезненным холодом, поэтому, когда Брок приходил домой, валясь от усталости, ничем не мог ему помочь, кроме как перетащить его вещи. И он это делал — тащил его вещи, какие в стиральную машинку, какие в оружейную, которой был кабинет, а Брок мылся и падал спать, заворачивался в одеяло, что-то бормоча. А Баки сидел рядом в такие ночи, сам не зная, почему, словно его присутствие помогало Броку. Но они никогда об этом не говорили.
— Слушай, ты вообще с кем-то, кроме меня общаешься? — однажды утром, варя кофе, спросил Брок. Его давно стал интересовать его сосед, но он опасался задавать лишние вопросы, не понаслышке зная, что иной раз лучше чего-то не знать, хотя сам предпочитал знать все.
— Общался по сети, но, думаю, обо мне уже забыли, — отозвался Баки, как обычно, сидя напротив Брока и подпирая руками голову. Сам для себя он был вполне себе плотский, хотя и понимал, что это всего лишь иллюзия. — Полгода прошло, как-никак.
— Тебе что принести: ноут или планшет? — спросил Брок как-то буднично, словно постоянно что-то делал для Баки, тот аж растерялся от предложения.
— Ноут, наверное, — также буднично ответил Баки, хотя и не ожидал от Брока таких подарков. — Спасибо.
— Да ладно, — отмахнулся Брок, ему было неожиданно приятно это “спасибо”. Таким оно показалось теплым. — Никуда не ходишь, так хоть картинки посмотришь, что сейчас в мире творится. Как научился компом-то пользоваться?
— Сначала смотрел, — стал рассказывать Баки. — Долго смотрел, потом стал играть в игры, которые видел. Одна игра захватила — нужно было буквы печатать быстрее, чем их съедал какой-то колобок. Только потом понял, что таким образом учился печатать. Потом стали появляться фильмы, потом интернет через телефонный кабель, редкие минуты возможности посмотреть, что творится в мире. Ну а потом прогресс пошел семимильными шагами и я за ним еле угнался. Кто только тут не жил, как меня только не выкуривали. Ведь даже те, кто обо мне не знал, меня ощущали. Как — понятия не имею, но люди чувствуют меня и съезжают. Больше года только пара жильцов выдержали.
— Теперь понятно, отчего квартира такая дешевая, — усмехнулся Брок, садясь напротив Баки завтракать. — Слушай, ты следил за столькими жизнями, не задрало быть сталкером?
— Даже не знаю, — отозвался Баки, задумавшись. — Я привык просто, наверное. Поначалу вообще не понимал, что со мной происходит, много не помнил. Знаешь, как новорожденный, только уже все умеющий, но ничего не помнящий. Но я знаю, что я связан с кем-то ныне живущим.
Баки не знал, почему решил откровенничать с Броком, но с ним хотелось быть честным, ведь он стал почти другом. И если бы не положение Баки, он бы сделал все, чтобы Брок стал ему больше, чем другом, но об этом приходилось только мечтать.
— В смысле связан? — Брок подобрался, словно хищник, почуявший добычу, уверенный, что то, что он сейчас услышит, может быть очень важно.
— Бывает, я пропадаю, словно мои силы забирает кто-то другой, я зову его “тот, который спит”, — не стал скрывать Баки. Ему хотелось быть откровенным хоть с кем-нибудь, потому что никому он не мог рассказать на самом деле, что творится у него в душе. — Такое ощущение, что когда он спит, я пользуюсь его силой, а когда он просыпается, силы покидают меня, потому что он их забирает себе, а я почти пропадаю. Мне бывает страшно, что он проснется насовсем, и я просто исчезну.
Брок попытался похлопать Баки по плечу, даже привстал, но, ощутив только неестественный, замогильный холод, поежился, но все же сказал.
— Я бы не хотел, чтобы ты пропал, — и понимал, что говорит совершенно искренне.
Он не заметил, как призрак всего за месяц стал ему кем-то близким, к кому хотелось возвращаться, потому что Баки ни разу не задал ни единого неудобного или просто нежеланного вопроса, никогда ни в чем его не упрекнул, помогал Броку в чем мог, даже в уборке квартиры. И исчезал всегда совершенно вовремя. Вот бы найти такого живого мужика, иной раз думал Брок, но потом понимал, что хотел бы именно Баки. В друзья так точно.
— Боишься, некому будет мыть за тебя полы? — немного горько усмехнулся Баки. — Не думаю, что мне суждено еще раз безвременно почить. Тот редко просыпается. Но, помню, меня не было очень долго. А я… Понимаешь, я чувствую в такие моменты, что реально застрял на грани. И постоянно холодно и страшно.