Как я понял, тактика боя земных пони состоит в том, чтобы зайти противнику с боку, и развернувшись, лягнуть того в уязвимый бок. Однако часто бывало так, что противники сцеплялись друг с другом, и тогда победная тактика заключалась в том чтобы голова противника оказалась выше, чтобы зубы были на его горле, или хотя бы прижаться головой к горлу. Поэтому передние ноги должны проходить под мышкой противника, а задними нужно упереться в живот, для этого надо успеть раньше округлить спину. В этом положение передними ногами сдавливать лопатки противника а головой давить в подбородок, задними в свою очередь, рвать брюхо, растягивая противника. Удобнее это будет делать из положения лежа на боку. Раны на животе гораздо болезненнее, чем на спине.
Земные пони побеждались довольно легко, с летающими пегасами было гораздо сложнее. Единороги же хоть и поняли, что магией меня не захватить, но не стеснялись слепить меня магическим светом, а также бодались своим сверлом, с защитным набалдашником на кончике – не лишняя предосторожность. Вскоре я для себя разработал более-менее универсальные тактики борьбы с тремя подвидами и мысленно представил себе будущие встречи с аликорнами – надеюсь, с ними до ближнего боя не дойдёт.
Сулик, глядя на спарринги, даже спросил - «не использую ли я какое-то неизвестное боевое искусство», хотя и отметил что мой «стиль» все же уступает «стилю павшего цезаря». Также тем как я дерусь, заинтересовался Соуп и предложил мне заняться с ним тренировками ножевого боя. Я заметил, что земные пони и пегасы предпочитают удерживать предметы и оружие в пасти, однако синий пегас удерживал резиновый нож как я – в копыте. Соуп сказал, что ножевой бой это его талант. Хоть в спаррингах без оружия я большей частью побеждал, но в ножевом бою Соуп меня «с треском» уделал.
После тренировок я, вспоминая прошлые события, решил, что ближнего боя по возможности лучше избегать, особенно против грифонов и аликорнов. Я вспомнил как пошёл против птицельва с саблями на крыльях с садовым инвентарём в руке, то есть в копыте. О чём я тогда думал?! От мыслей меня отвлёк Соуп, сказавший что может меня научить некоторым приёмам, и то, что после того как я поймал у его глаза нож, он готов пойти со мной хоть в преисподнюю. То, что мы и так в преисподней я не стал говорить.
Так и проходил день за днём. Может я бы и посчитал такие дни спокойными, если бы не постоянный флирт со стороны слабого пола. Не знаю, чем я заинтересовал местных самок, но оценивающие взгляды и постоянные предложения уединиться были довольно частыми со стороны всех подвидов. На эти предложения «включал дурака» и со стороны выглядел, наверное, как кастрированный кот. Похоже, в этом мире более свободные нравы, а может после долгих лет в тюрьме они слегка изголодались, а может это, потому что большая часть обитателей Мстителя самки, или всё сразу. В любом случае я не отвечал взаимностью. Тем более что свои предложения уединиться, копытные сочетали с демонстрацией своей животной (лошадиной) природы – били хвостом себе по бокам, постоянно тыкались в меня, шевелили ушами и фыркали, меняли свою походку на слишком **лошадиную. Пегаски всё это сочетали с расправленными крыльями – у них «ветреный» характер. Теперь я понял почему «женщина на корабле – плохая примета». Немного утешало то, что я не единственный кому самки уделяли внимание. Лишь Сулик был обделён этим вниманием – его «гнилая» натура, по понятным причинам, была никому не интересна. Я завидовал этому гнилому полосатику и решил по возможности больше времени проводить в его окружении.
Зебра гуль проводил большую часть времени в оружейной мастерской. Раньше, работая на Детей Собора, он переделал множество комплектов силовой брони Анклава, так чтобы они подходили земным пони. Сейчас же зебра переделывал ту же силовую броню обратно для пегасов, а также занимался ремонтом оружия. Я и ещё несколько копытных были у него в «подмастерьях». Работая, копытные иногда отвлекались на посторонние разговоры – в основном о своей прошлой, мирной, жизни. Я же, ссылаясь на амнезию, не говорил о себе, но с интересом слушал истории о жизни пегасов в облаках и какую скучную жизнь вёл Сулик в своем племени.
Иногда разговоры из мирного русла переходили в обсуждения тактики применения брони и вооружения. Из обсуждения тактики мне запомнилось упоминание того, как во время войны с зебрами, пони Эквестрии начинали неожиданно петь, и откуда-то со стороны, начинала играть музыка. Когда происходил этот феномен, пони входили в раж и всегда побеждали – у зебр даже был приказ об экстренном отступлении в таких случаях. Я мысленно представил, какие песни они могли петь: «А мы береты на лоб надвинем, и автоматы удобней сдвинем. И с улыбкою весёлой мы будем жечь чужие сёла…» - дурацкая песня.