Но — ни одной законченной. Некоторые наполовину закрашены, некоторые перечеркнуты…
— Ты чего, живописью занялась?
— Я занялась? — кисло скривилась Эля, разбирая покупки. Руки дрожали. — Да ладно. Этот не слишком мешает. Я даже купила ему краски.
— Так ты не одна?.. — удивился Сергей. Еще раз оценил экстерьер хозяйки. На всякий случай — мало ли…
— Если чего, можешь представить меня как бывшего троюродного кузена.
— Сводный шурин деверя. Зачем приперся?
Вытащила с самого дна сумки батон колбасы, развернула, впилась зубами.
— Одичала, — хмыкнул Сергей.
— Отвянь, тебя не колышет, — невнятно отозвалась Эля, пережевывая кусок. — Не рассчитала, поставщиков на завтра вызвала. А оно все позавчера кончилось.
— Самой в магазин сгонять влом?
— Пешочком, что ли? — отмахнулась хозяйка, запихивая в микроволновку плошки с бифштексами. С колбасой она так и не рассталась, вцепилась в нее, как пилот в штурвал. — Черт с тобой, придется накормить. А ты быстро излагай, зачем прилетел, и мотай отсюда. Ничего личного, о тебе забочусь, — закрыла печку, включила чайник, пустила воду ополоснуть чашки — все одной рукой. Вторая осталась при колбасе.
— Рассказывай всё, чего знаешь о призраках.
— Всё?! — Эля выпучила глаза. Очередной кусок застыл за щекой. Не то женщина с флюсом, не то хомяк, ассиметрично похудевший.
— Ну… всё — это я погорячился. Во-первых…
— На кой тебе? — перебила хозяйка.
— Диссер пишу.
Эля расхохоталась. Поперхнулась, закашлялась:
— Постучи… кха-кха… Хватит молотить, ишь обрадовался… Если диссер — лепи чего попало. Прокатит.
— Уже, — в тон ответил Сергей. — Мало получилось.
— А кому сейчас легко?
— Я пошутил. Короче, дело такое…
…Когда они познакомились, она уже почти задвинула университетскую специальность — психотерапию. Скучно оказалось ковыряться в однообразных человеческих слабостях. И — пошло-поехало, мелкими шажками все дальше в сторону: сначала эмпирическая психология, потом — эзотерика, потом — мистика. Потом добрый человек составил рекомендацию в школу известного экзорциста. Пришла на собеседование. Прошла собеседование. Понравилась мастеру.
— …кстати, как твой доктор Волков поживает?
— А я откуда знаю? Сто лет не переписывалась.
…Когда они познакомились, у нее за плечами уже были первые успехи по изгнанию того, чего не существует.
— …как это — заказал дом с привидениями? В качестве мебели, что ли?
— Вроде того.
Эльвира отправила за щеку очередной кусок:
— С этикой у твоего клиента полный порядок.
— Причем тут этика?
— Ни причем, конечно. У тебя-то с ней всегда был полный порядок.
— Так как — поможешь?
— Помогу. Дам координаты психиатра, который меня лечил. Хороший специалист, рекомендую, — открыла дверцу микроволновки, извлекла еду.
— Я серьезно.
— Что — серьезно? Призраки — серьезно? Тебе не объясняли в школе, что потусторонние силы — плод больного воображения? Лучше вилки достань. Там, в ящике. Позади тебя.
— А чем же ты занималась несколько лет назад? Больным воображением?
— Лохов разводила, блин! — рявкнула Эльвира.
— Не хочешь помогать, ясно. Тогда дай координаты доктора Волкова.
— Сказала же — не знаю, где он, — и вдруг расхохоталась:
— Хочешь, своих призраков подарю? По старой дружбе, а?
Вот зараза. Этика, понимаешь… Вредно все-таки говорить людям правду. Они на нее неадекватно реагируют. Блин, ну почему привидения не могут быть частью интерьера, им не пофиг?..
Попробуем зайти с другой стороны. Сергей лениво поковырял бифштекс вилкой и небрежно произнес:
— Если приведешь себя в порядок, я, так и быть, соглашусь у тебя заночевать.
— Иди ты знаешь куда.
— Дура. Когда последний раз с мужиком была?
— Тебя волнует?
— Волнует!..
…Тебе делать нечего, или жить надоело, говорю же — уматывай отсюда, думаешь, я от хорошей жизни в глуши окопалась, в гробу я имела такую жизнь, кроме поставщиков никого не вижу, не слышу, не перезваниваюсь, не переписываюсь, озверела, сама в нежить превратилась, оно мне, ты ж понимаешь, надо было, из любви, блин, к процессу…
Нужно ли долго уговаривать измученную постоянным одиночеством женщину? Минут за пятнадцать, пока Сергей терзал бифштекс, уговорила себя сама.