Старик пристально посмотрел на меня, через секунду будто опомнился и отвел взгляд. Затем снова посмотрел на меня, но уже как бы робко, словно чего-то опасаясь.
— Что? — спросила я.
— Ничего. Просто показалось… — ответил он и провел рукой по бороде. Он явно хотел что-то сказать или спросить, но не решался. — Ты знаешь, — все же заговорил он после небольшой паузы, — ты напоминаешь лицом мою женушку, которую я оставил на поверхности одну. Поэтому я так на тебя смотрел… Извини.
У меня не было ни малейшей идеи, как реагировать на такие слова, поэтому я сделала лицо кирпичом.
Старик тем временем продолжал говорить, он смотрел на меня еще пристальнее, чем до этого:
— Такое же белое лицо… и аккуратный подбородок. И уши — уши были не такие заостренные сверху, но такие же маленькие. Кстати, почему у тебя такие уши? Влияние леса?.. А вот щеки, лоб и даже нос — у вас один в один. Так невольно в голове и вертится мысль, что она пришла за мной… — (Чем больше он сравнивал, тем как-то неуютнее становилось мне.) — Понимаю, что это не так. Разум смеется надо мной… Или лес. Лес смеется — подослал тебя, чтобы помучать меня в очередной раз. Все ему мало, моему мучителю.
Он еще хвоста не видел! Тут-то бы его точно поразило просветление. Вообще, мне не нравилось, куда он клонит. Его рассуждения все меньше походили на рассуждения человека со здоровым разумом. Makara, мне нужно всего лишь переждать ночь… Отвлечь его, может быть? А то еще понесет его сейчас…
— Замечание: человекоподобное существо не может сравнивать создательницу со своей самкой. Это в корне неправильно, — неожиданно заявил бот. У меня аж челюсть отвисла. Хотя в словах бота как обычно не прозвучало ни единой эмоции, от них прямо-таки разило высокомерием.
— Ты чего? — изумленно спросила я. Если он таким образом хотел перевести тему, то он выбрал худший способ из возможных. Не хватало нам еще злить хозяина этого… не дома, конечно, — жилища.
— Человекоподобное существо… — начал было говорить бот, но я поспешила его перебить:
— Он человек.
— Замечание: это — нечто, похожее на человека, но не человек. Ваше умозаключение ошибочно, создательница.
Gapu, ничего он переводить не собирался. Он говорил всерьез.
— Бот, хватит оскорблений. Мы гости, это раз, и вести себя так, как ведешь себя ты, — нехорошо, это два.
— С моей стороны не было каких-либо оскорблений. Я говорю языком логики. Оскорбления прозвучали со стороны человекоподобного существа. Сравнение вас с его самкой тождественно сравнению вас с неразумным животным.
У меня просто пропал дар речи.
— Да ты ксенофоб, оказывается! Как тебе не стыдно, бот.
— Некорректно называть это ксенофобией. Есть люди — высшие существа, а есть все остальные виды, чей уровень интеллекта несравним с человеческим. Назвать животное животным — это не ксенофобия, создательница.
— Хорошо, давай тогда рассуждать твоей же логикой. Если я тебя назову неразумным животным, тебе будет приятно? Ты ведь тоже не человек.
— Мне не может быть неприятно, — спокойно ответил бот. — Как я упоминал ранее, вы можете называть меня как вам угодно. Кроме того ваши слова недалеки от истины.
— Постой, ты даже не возразишь?
— Моему интеллекту никогда не сравниться с человеческим. Я — инструмент. Я — функция. Мной движет инстинкт, если угодно, заложенный в моей памяти. В этом плане я недалеко ушел от животного.
— Понятно все с тобой. А теперь просто замолчи, будь так любезен.
Makara, я не собиралась спорить с ним, и все равно начала. Он, похоже, действительно не видит ничего предосудительного в своих словах. Холодная и безэмоциональная машина… Языком логики он говорит…
— Извиняюсь за своего спутника, — сказала я старику. — Понятия не имела, что у него на уме такое.
— Маленькие всегда самые злые, — с легкой улыбкой ответил он, а затем с некоторой опаской посмотрел на бота, — но знаете, я рад и такому общению… Пусть обзывается, сколько хочет. Меня это не задевает.
Я мысленно выдохнула, если можно так выразиться. Я все боялась, что бот спровоцирует старика, а когда ситуация дойдет до крайности, он попросту пристрелит его своим лазером, — но вроде обошлось.
Ни про жену, ни про сравнение людей с животными мы больше не говорили, зато говорили про всякие пустяки и говорили достаточно долго. Бот, к счастью, послушался меня и больше не вставлял отточенных до совершенства логикой замечаний.
В один момент старика начало клонить сон. Он пытался бороться с ним, но спустя несколько минут так сидя и уснул, уткнувшись подбородком в грудь. Рассказ об острове далеко-далеко наверху, который якобы является преддверием Изнанки, оборвался, толком не успев начаться.
Выждав мгновение, бот плавно подлетел к старику, завис ненадолго, будто что-то проверяя, а затем вылетел из помещения. Я сразу поняла, что он хочет сделать, и поспешила за ним.
— Бот! — громким шепотом звала я. — Бот, даже не думай об этом! Какая тебе разница, что находится внизу? Не смей, говорю!
Он не остановился. Я догнала его.
— Нас же вежливо попросили туда не соваться! Мы тоже должны быть вежливыми.
— Риск недопустим, — отчеканил бот. — Необходимо убедиться, что опасности для вашей жизни нет. Неизвестность должна исчезнуть.
— Да нет там ничего!
— Вы не можете утверждать это.
— Я приказываю тебе: остановись! — уже в полный голос сказала я. — Ты должен меня слушаться!
— В данном случае существует угроза для жизни создательницы, поэтому я отказываюсь повиноваться.
— Бот, я сейчас схвачу тебя, и никуда ты не полетишь!
В ответ на это бот резко ускорился и исчез за поворотом. Kenpulas! Я ускорилась, однако за поворотом меня поджидал крутой спуск, вынудивший меня ступать медленно и аккуратно. Бота я догнала только в самом низу. Он кружил у берега черного озера, поверхность которого как будто шевелилась. Подойдя ближе, я поняла, почему она шевелилась. Это даже озером не было в привычном смысле.
— Яма, — произнес бот, зависнув над моим плечом. — Уточнение: яма, полная червей. Я просканировал их, создательница. Они не несут опасности для вас.
— Говорила же я тебе.
Длинные черные черви копошились, сплетались в клубки, расплетались, сплетались снова, извивались и скользили через друг дружку. Зрелище пренеприятное, но в то же время кажется, будто в этом хаосе присутствует некий смысл.
Проснувшийся старик поджидал нас у развилки. Лицо его сделалось печальным, когда он посмотрел на нас. Он ничего не сказал. И мы тоже ничего не сказали. По-хорошему, бот должен был извиниться, но ничего подобного от него можно было не ожидать, это я уже и так поняла. А сама я не придумала, что сказать. Возможно, мне стоило просто извиниться за нас обоих…
Капала вода в тишине. Старик был у себя, мы сидели в каменном коридоре. Ну, я сидела, а бот парил в воздухе рядом, если точнее. Прошел уже, наверно, час с момента, как тайна была раскрыта. Я снова и снова пыталась поспать, но не получалось. И мысли крутились в голове, и присутствие старика все-таки напрягало.
— Gapu, я сегодня не усну, — рассерженно промолвила я.
Послышались шаркающий шаги, и из комнатки вышел старик. С усталым взглядом он медленно подошел к нам. Бот проплыл к нему навстречу и остановился между нами.
— Прав был твой спутник, — негромко произнес он. — Я уже не человек. Я животное. Ем червей. Смирился, что другой еды мне не найти. Я… Я боюсь попробовать что-то другое, боюсь, что это меня убьет! Боюсь куда-нибудь идти, потому что знаю, что вне этих стен меня ждет непременная смерть… — Старик притих, потупившись, но затем заговорил снова: — Я сам как червь. Как слизняк. Большой старый слизняк. Почему я сюда полез?.. У меня было все… — говорил он уже шепотом, и губы его едва шевелились, — нет, возможно… возможно, не все, но больше того, что есть сейчас. Сейчас у меня остались одни черви.
Он робко приподнял взгляд, как бы ожидая нашей реакции, но почти сразу же отвел его в сторону.
— Принято, — сухо отозвался бот.
— Вам не позавидуешь… — все, на что смогла сподобиться я.